Правозащитник Оюб Титиев, приговоренный в Чечне к четырем годам заключения по обвинению в хранении наркотиков, 11 июня был освобожден по УДО и должен выйти на свободу спустя восемь дней. "До тех пор пока Оюб находится в колонии, мы не празднуем его освобождение и не считаем, что все завершилось", - сказал его адвокат Илья Новиков 12 июня в Бонне на церемонии вручения премии Бориса Немцова "За смелость в отстаивании демократических ценностей". Оюб Титиев стал одним из финалистов этой премии.

Выступая на церемонии, Новиков заметил, что в вопросах соблюдения прав человека Чечня в сравнении с остальной Россией является примерно тем, чем Россия - в сравнении с Европой. В интервью DW адвокат рассказал об отличии кавказского региона от остальной России, а также о том, как ему работалось в Чечне и в чем заключалась особенность процесса по делу Титиева.

DW: Оюб Титиев скоро должен выйти на свободу. Он не говорил вам, чем он собирается заниматься?

Илья Новиков: Оюб не хотел обсуждать планы. Он выйдет и сам об этом скажет.

- В своем выступлении в Бонне вы упомянули различия между Чечней и остальной Россией. В чем вы их видите?

- Различие между Москвой и Чечней объективно существует. По делу Титиева нас было трое адвокатов - я и мои коллеги из Москвы и Новороссийска. Разбирательство заняло больше года. Казалось бы, намного проще - не только по деньгам, но и по времени и усилиям - если бы работали местные адвокаты. Так вот местного адвоката, который к Титиеву приехал в первый же день, вынудили уехать из Чечни. Наше присутствие там было связано с тем, что мы все приезжие, и на нас тяжелее давить. Кроме того, любому местному человеку, который вздумал бы организовать в Чечне пикеты у РОВД, где Титиева держали, как, например, в Москве (после задержания Голунова. - Ред.), было бы просто невозможно это сделать.

- Как относились к Оюбу Титиеву в Чечне во время процесса?

- В ходе процесса Титиев получил наибольший уровень поддержки в Чечне, при том, что это особенное место. Там важны другие вещи, нежели в Москве. Важно понимать контекст - репрессии чеченцев в 1944 году, когда их целыми селениями вывозили в Среднюю Азию. Село Курчалой, из которого родом Титиев, полностью вывезли в Киргизскую ССР. Там он родился. Они всем селом потом вернулись. Эти люди друг друга очень хорошо знают, их очень многое связывает. И его ровесники-старики в суде говорили: "мы не верим обвинениям". Для Чечни - большое дело, когда в суде кто-то публично говорит, что не верит официальной версии. И таких людей было 20, все пожилые и уважаемые. По местным представлениям, пожилой человек имеет большой авторитет.

Под конец было понятно, что никто этой истории не верит. Если его хотели опозорить, то не получилось. А получилось только показать, что "мы можем этого человека посадить". В принципе, и раньше знали, что они могут посадить любого. Ничего нового в этом нет, авторитета власти это не прибавило.

- Титиеву активно оказывали поддержку как в России, так и в Европе...

- Наглядная несправедливость и злодейство вызывают ответную реакцию. Особенно, когда известно, что человек находился в зоне риска и продолжал заниматься расследованием исчезновения людей. Его предупреждали, все ему говорили: Оюб, с тобой что-то случится. Он сам думал, что его убьют. И потом ему так топорно подбрасывают наркотики… Такая ложь может глубоко возмутить многих.

- А почему это ему не помогло?

- Помогло! Титиев мог получить 4 года не колонии-поселения, а реальных 4 года. Вообще ему грозило до 10 лет. То, что он вскоре должен выйти (после 1,5 лет заключения. - Ред.), это на самом деле компромисс, которого бы не было, если бы не было такой широкой поддержки.

- Вы с ним могли нормально общаться во время следствия и процесса? Не было каких-то препятствий?

- В Чечне гораздо проще к этому относятся. В Москве и не только там, ссылаясь на какие-то формальные правила, нередко создаются препятствия. Я вижу, что мне говорят о правилах, а на самом деле хотят помешать общаться с человеком или увидеть его. В Чечне с момента, когда я включился в дело на третьей неделе, и стало понятно, что это будут не чеченские адвокаты и на нас бессмысленно давить, отношение было такое: ну работайте… За мной не следили. Я не могу сказать, что нам угрожали. Такого не было.

- Что вы можете сказать об обоснованности обвинений в деле Титиева?

- В деле Титиева всё было довольно примитивно. Что у них было - пакет марихуаны - то они и подкинули. Я не уверен, что у них было что-то другое. Обычно, если подкидывают наркотики, то не такие здоровые свертки. Для того, чтобы посадить человека на 10 лет, достаточно маленького пакетика героина. Его суешь в карман, и никто этого не видит, и никак это не проверишь.

Машину Титиева полицейские вывозили из полицейского участка второй раз на то же самое место для составления протокола об обнаружении наркотиков, который не сделали своевременно. И не догадались привезти его после этого в другой участок. При этом на суде "оказалось", что не сохранилось ни одной видеозаписи, подтверждающей этот факт. Все 19 камер наблюдения, установленных на здании полицейского участка и зданиях вокруг него, в этот день якобы не работали.

На суде выяснилось, что у фотографа "не сохранились" оригиналы снимков с места происшествия. Есть только то, что он напечатал на бумаге, а сами фотографии, которые можно было увеличить и посмотреть подробнее, их просто нет. Был приложен диск к делу, он оказался пустым.

В качестве свидетеля на суд привели наркомана, у которого было две судимости за наркотики, и ни одна из них не закончилась лишением свободы. Это нереально, тем более для Чечни. Он рассказал безумную историю, что он дважды видел, как Титиев на улице в Грозном стоял и курил марихуану.

- Если человек не может рассчитывать на массовую общественную поддержку, у него есть шанс в России доказать свою невиновность в подобной ситуации?

- Только в порядке чуда.

_____________

Подписывайтесь на наши каналы о России, Германии и Европе в | Twitter | Facebook | Youtube | Telegram | WhatsApp

Смотрите также: