Российский публицист, шеф-редактор онлайн-портала "Ежедневный журнал" Александр Гольц считает, что инициатива по взятию под международный контроль сирийского химического оружия является победой российской дипломатии. В чем суть внешнеполитической концепции Владимира Путина, Гольц объяснил в интервью DW.

DW: Господин Гольц, российские СМИ называют инициативу Москвы по взятию под международный контроль химического оружия Сирии большой победой российской дипломатии. Разделяете ли вы эту оценку?

Александр Гольц: Ну, в известной степени, да. Еще несколько дней назад казалось, что Россия находится совершенно на обочине мировой политики. Кульминацией был отказ президента Обамы от встречи с Путиным в Москве. В общем-то, Западу надоели претензии России, которые в Москве называли диалогом. Безусловно, инициатива, которую ловко выдвинула Москва, на самом деле принадлежит не Сергею Лаврову и не Владимиру Путину, а американскому сенатору Ричарду Лугару, и была озвучена еще год назад. Тем не менее о ней вспомнили в нужный момент.

Вопрос только в том, как долго будет длиться это счастье. США недвусмысленно заявляют, что хотели бы деталей. А в плане, который предлагает Москва, нет главного элемента: расписания по срокам. Присоединение Сирии к Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО), объявление о его запасах, посещение международных инспекторов и обсуждение с ними возможностей ликвидации химического оружия может занять годы. Понятно, что многих это не устроит. Ведь есть подозрения, и небезосновательные, что весь этот план является попыткой оттянуть время.

- Но тогда это действительно победа российской дипломатии, потому что план исходит из того, что господин Асад останется у власти, иначе с кем тогда говорить об этом химическом оружии. На реализацию плана понадобятся годы, значит, сирийский режим остался в выигрыше.

- Ну, в том случае, если российские партнеры по переговорам с этим планом согласятся.

- Изменилась ли бы позиция России и, возможно, позиция Сирии без угрозы нанесения удара со стороны США?

- Конечно же, нет. Более или менее очевидно, что эта инициатива появилась как раз в тот момент, когда Соединенные Штаты, с одной стороны, заявили о намерении нанести удар, а, с другой, было совершенно ясно, что американская администрация колеблется и всерьез воевать не хочет.

- Многие, в том числе и на Западе, празднуют победу. Мол, мы выступали за переговоры, за политическое, дипломатическое решение. Не кажется ли вам, что они сваливают в кучу две проблемы. Одна - химическое оружие, и тут появился проблеск надежды. Другая - кровавая бойня в Сирии, которая продолжается и без применения химического оружия. И здесь конца и краю не видно.

- С этим, разумеется, нельзя не согласиться. Дело в том, что обе эти проблемы взаимосвязаны. Основой российской внешней политики является концепция о том, что внутренние проблемы той или иной страны должны разрешаться без вмешательства извне. Это означает, что каждый авторитарный лидер может делать со своим народом все, что захочет.

Более или менее понятно, что до тех пор, пока армия лояльна, армия, которая имеет тяжелые вооружения и предназначена для боевых действий, она всегда будет побеждать на поле боя. Другой вопрос, что ситуация, конечно же, изменилась после использования химического оружия. Проблема заключается в том, что у сирийского конфликта нет военного решения.

Вот это, к сожалению, мировые лидеры, включая и американцев - прежде всего именно американцев - не могут осознать. Они не могут принять саму мысль о том, что не на все вызовы в области безопасности можно ответить военным путем, даже если у тебя под рукой лучшая военная машина в мире.

- Вы назвали принцип невмешательства во внутренние дела государств краеугольным камнем российской политики. Не будем вспоминать советские времена - Будапешт в 1956 году, Прагу в 1968 году, Афганистан. Но как тогда быть с российско-грузинским вооруженным конфликтом 2008 года?

- Нет, нет. Речь идет о том, что нельзя вмешиваться во внутренний конфликт в той или иной стране. С точки зрения российских лидеров, война с Грузией была нормальной войной между двумя государствами. Москва не считала это внутренним конфликтом в Грузии.

Паранойя Кремля в том, что он видит главную угрозу своей безопасности в так называемых "цветных революциях". Коварный Госдеп, британская MI 6, ЦРУ плетут заговоры с тем, чтобы спровоцировать "арабскую весну" в России. Здесь Путин совершенно принципиален, его позиция заключается в том, чтобы предотвратить любое вмешательство зарубежных стран во внутренние конфликты.