Директор Центра имени Бертольда Бейца Германского общества внешней политики Александр Рар (Alexander Rahr) в интервью Deutsche Welle ответил на вопрос, почему Евросоюз воздержался от введения экономических санкций в отношении Беларуси и почему визовые санкции являются существенными.

Deutsche Welle: После решения Евросоюза о санкциях в отношении Беларуси зазвучали критические голоса - гора опять родила мышь. А как считаете вы?

Александр Рар: Я думаю, что ЕС отреагировал очень жестко и эмоционально. Беларусь увидит, что много потеряет, если продолжит бодаться с Евросоюзом. Посмотрим, за уже принятыми санкциями могут последовать и другие.

Европейцы возмущены тем, что Александр Лукашенко их нагло обманул. Во всяком случае, у них такое ощущение, что они открыли Минску все дороги, пошли на сотрудничество, даже в чем-то жертвуя своими принципами. К Лукашенко на переговоры ездили западные лидеры, обещали помогать Беларуси в рамках "Восточного партнерства", говорили о его экономической выгоде.

А потом - шокирующие картинки из Минска в ночь после выборов. На Западе складывается мнение, что Лукашенко с самого начала не хотел идти в европейском направлении и просто разыгрывал карту сотрудничества с ЕС, чтобы получить от России экономические льготы.

- Почему итоговое решение Совета Евросоюза не предусматривает не только экономических санкций, но даже замораживания помощи Минску через международные финансовые институты, на чем настаивали депутаты Европарламента?

- Потому что ЕС использует другую тактику. В Евросоюзе понимают, что нельзя настраивать белорусских граждан против себя. Нынешние визовые санкции ограничиваются наказанием белорусских лидеров. Санкции ни в коем случае не должны помешать процессу сближения гражданских обществ или негативно повлиять на экономическое положение населения страны. Брюссель извлек уроки из прошлого и ищет сейчас себе союзников в среде гражданского общества и простых белорусов.

- Что Брюссель хотел сказать Минску принятыми в итоге санкциями? Каков их главный месседж?

- Что Беларусь по-прежнему является кандидатом на вступление в ЕС и на приобщение к Западу. Но - без Лукашенко. Чтобы белорусы поняли - у них нет будущего с нынешним президентом.

- Нет опасения, что Александр Лукашенко воспримет введение только лишь визовых санкций как проявление слабости со стороны Брюсселя?

- Лукашенко тоже знает, с кем имеет дело. Нельзя говорить, что в Беларуси сидят только злодеи, а в ЕС - ангелы. Ситуация гораздо сложнее. Белорусская элита думает, что ЕС ее хочет поучать. Ее представители считают, что Беларусь - суверенное государство, и они могут в своей стране делать что хотят, и что существует международное право, которое защищает страну. Так было всегда.

Мы живем в XXI веке, когда международное право, во всяком случае в Европе, тоже меняется. Если здесь появляется государство, которое не играет по демократическим правилам и выбивается из общей цивилизации Запада, построенной на универсальных ценностях - демократии, правах человека, либеральной экономики, - то такое государство изолируют. Так было с Милошевичем, теперь так наказывают Лукашенко. Путина труднее наказать, Россия - огромная страна, больше самой Европы.

Но попытки наказать Беларусь во властной элите страны воспринимаются с большим непониманием. Мол, как это так - ЕС "наезжает" на суверенное государство. Отсюда в высших эшелонах белорусских элит возникают настроения, что мы не сдадимся, не отступим и будем отстаивать белорусский суверенитет. И не исключено, что на этих эмоциях Лукашенко может продержаться.

- В решении Совета Евросоюза ничего не сказано про отношение к итогам президентских выборов. Этот вопрос окончательно закрыт? Лукашенко останется для ЕС легитимным президентом и потенциальным партнером для диалога на следующие пять лет?

- Я думаю, в ЕС тоже понимают, что невозможно выдвигать максимальные требования, надеяться на революцию в Беларуси и уход Лукашенко. Поэтому все логично. Естественно, Брюссель исходит из того, что ЕС должен укреплять демократические институты и гражданское общество в Беларуси, а они уже потом сами будут разбираться, как разговаривать с Лукашенко и как добиваться для Беларуси свободы.

- После 19 декабря глава МИД ФРГ Гидо Вестервелле (Guido Westerwelle) не раз весьма резко высказывался о ситуации в Беларуси, называл происходящее неприемлемым. Не повлияет ли чрезмерно мягкое, как говорят многие, решение Совета ЕС на авторитет немецкой дипломатии?

- Не думаю. В дипломатии нужно и другой стороне давать возможность сохранить лицо. Если требовать немедленной отставки Лукашенко или жесткого наказания, диалог может прекратиться. В Германии, на мой взгляд, это хорошо понимают. Главное сейчас - удержать Беларусь в рамках "Восточного партнерства". Не слишком сильно ее ударить, чтобы она все не бросила и не вышла из этого проекта. А также не потерять гражданское общество - людей, с которыми нужно дальше работать.

Изменения в стране возможны только эволюционным путем. Поэтому сохранение для Минска статуса члена "Восточного партнерства" очень важно для Германии. Этим и вызвана, как некоторые считают, смягченная реакция Совета ЕС. Мне же она кажется все-таки существенной.

Кроме того, я думаю, что ЕС, как сейчас советуют представители многих западных мозговых центров, может поставить белорусский вопрос на повестку дня отношений с Россией. Здесь тоже начинают понимать, что ключ к изменениям в Беларуси на самом деле находится в Москве, а не в Брюсселе. И следующим шагом на пути изменения ситуации в Беларуси, ее демократизации может стать попытка добиться этой цели при помощи Москвы. Насколько это реально - покажет время, но подобного рода рекомендации сейчас звучат.

Беседовал Владимир Дорохов
Редактор: Андрей Кобяков