Медиааналитик и блогер Алексей Ковалев - член жюри от России конкурса The Bobs в интервью DW объяснил, почему русскоязычные финалисты не смогли победить, а также рассказал о значении интернет-инициатив на русском языке в глобальном контексте и роли международного онлайн-активизма.

Deutsche Welle: Почему, по вашему мнению, русскоязычные проекты не победили в международных номинациях?

Алексей Ковалев: Конкурс The Bobs не был для меня гонкой, в которой нужно было победить любой ценой. Это же не "Евровидение"! Почему не победили? Возможно, стоило выбирать проекты, которые более понятны визуально без лишних объяснений. Два наших финалиста представляли собой просто сайты с кучей текста. И такие, конечно, визуально проигрывают перед более понятными проектами, которые дополнительно никак объяснять не нужно.

В следующий раз я, наверное, по-другому сделаю отбор и презентацию. И, кроме того, я заметил, что некоторые проекты, которые имеют огромное значение на национальном уровне, для международной аудитории не очень понятны. Часто в других странах гражданский активизм более развит, поэтому твоя идея другим участникам кажется не такой оригинальной и новой.

- Какие идеи вы, как российский активист, хотели бы увидеть в России?

- Мне очень понравился украинский проект по реабилитации ветеранов. Отличная инициатива из Турции по поддержке регионов, находящихся в кризисе. Насколько я понимаю, оба сделаны на базе Ushahidi, которую легко применить везде. Я думаю, в России такие идеи тоже без труда прижились бы. И, кроме того, в них есть острая необходимость.

Немецкие волонтерские проекты очень красивые и эффектные. Но я за них не голосовал по нескольким причинам. Во-первых, я не думаю, что немецким онлайн-активистам в большей мере нужна поддержка, чем, например, активистам из сельских регионов Турции. Во-вторых, они намного лучше представлены онлайн, поскольку интернет здесь развит намного больше, чем, например, в Индонезии.

- Можно говорить о том, что российские активисты подвержены опасности, если сравнивать с примерами других стран? Мы увидели, например, много эмоциональных проектов из Бангладеш или стран арабского мира.

- В таких странах, как Индия и Пакистан, активистам грозит гораздо больше опасности. Как мы услышали, в Бангладеш блогеров могут просто порубить на кусочки. В России я, например, сталкивался максимум с онлайн-троллингом, хотя это не относится ко всем онлайн-активистам. Безусловно, есть гораздо более серьезные случаи в России, где сейчас стремительно "закручиваются гайки"в сфере регулирования интернета, принимаются законы, которые все больше ограничивают свободу слова в интернете. Есть немало примеров, когда дела возбуждаются из-за простого перепоста материалов. И можно получить реальный срок, оставшись на всю жизнь с судимостью.

То есть, с одной стороны, сейчас, если сравнивать с другими странами, особенно развивающимися, в России все относительно неплохо. Но надо отметить и то, что, смотря на международные рейтинги, мы видим, что во всем мире ухудшается ситуация со свободой слова. Там, где онлайн-активистам не грозит непосредственная физическая опасность, против них работают гораздо более организованные, в том числе и в финансовом плане, группы юристов, которые могут подать в суд за диффамацию. Я уже молчу о доступе к интернету. Меня поразило, что, к примеру, в Германии менее свободный доступ к интернету, чем в России. Но в Рунете все стремительно меняется. Я боюсь, что ситуация станет еще хуже. К счастью, большинство проектов, которые я номинировал на конкурс, пытаются этого не допустить.

- Но при этом вы говорите, что базировать проект в России, который борется с диффамацией, как ваш (Лапшеснималочная (https://noodleremover.news). - Ред.), к примеру, не имеет смысла.

- Понимаете, мой личный проект слишком небольшого масштаба для того, чтобы представлять какую-то серьезную угрозу. К тому же мой сайт, несмотря на то, что ему оказали неожиданно большое внимание, все равно не создает угрозу нынешней ситуации (в России. - Ред.). Да, я пишу о манипуляциях и фальсификациях, которые существуют в российских СМИ. Но о них ,в принципе, и так все знают. Поэтому мне, как онлайн-активисту, который просто констатирует факты и ничем не угрожает существующему порядку вещей, ничего не грозит в России.

Я, скорее, имел в виду то, что сейчас в России самоубийственно запускать новый медиапроект, который работает как настоящее СМИ с редакцией. Это действие другого масштаба. И на него легко повлиять - можно организовать обыск и этим парализовать работу редакции, тебя могут арестовать или запугать кого-нибудь из редакторов, у тебя могут отнять лицензию на вещание. Даже проектам, которые работают исключительно на Россию, но при этом редакции находятся за пределами России, приходится включать эту самоцензуру, навязанную российскими властями. Получается, они выполняют некоторые условия, ведь если не будут этого делать, то сайт на территории России просто заблокируют.

- Каким должен быть проект, чтобы члены жюри The Bobs за него голосовали?

- Насколько мне стало ясно из моего первого опыта - идеально, чтобы была хотя бы английская версия. Мне, например, многие проекты были понятны по эмоциональности изложения рассказчика. Я видел, насколько это важно для него и тех, кто вовлечен в проект, а также тех, на кого он направлен. Но понять за пять минут проблему на другом конце земного шара сложно без дополнительной информации. Я постараюсь узнать больше о нескольких проектах. О многих проблемах я услышал впервые, несмотря на то, что я очень внимательно смотрю и читаю новости, стараюсь не замыкаться исключительно на российских реалиях.

Во-вторых, важно, чтобы проект был ярко презентован онлайн. Не менее важна, конечно, и офлайновая составляющая, которая показывает, что люди что-то делают, а не просто постят в Facebook. Наиболее эффектно в этом контексте действовал немецкий проект "Ненависть помогает"(www.hasshilft.de/), поскольку там есть очень четкий офлайновый компонент - люди собираются на акции, демонстрации, а онлайновая презентация - понятная и креативная.

В то же время я не могу сказать, что лично мне очень понравилась презентация сайтов, посвященных ярким проявлениям физического насилия. Понимаете, это ставит их в другую весовую категорию. Когда тебя сразу бомбардируют какими-то изображениями, которые вызывают какие-то сильные эмоции, даже если ты видишь или слышишь об этом впервые, у тебя просто рука не поднимется проголосовать за какую-то другую инициативу.

Но другие престижные международные конкурсы эту проблему также не решили для себя, как, к примеру, Worldpress Photo, на которых из года в год побеждают примерно одни и те же фотографии.

Смотрите также: