Перспективы строительства новых газопроводов, которые планируется проложить с Каспия в Европу, выглядят не самыми радужными.

Продвигаемый Россией "Южный поток" натолкнулся на препятствие в Турции, а основной конкурент "Южного потока" - европейский проект трубопровода "Набукко", пока, несмотря на значительную активность Брюсселя, не смог добиться привлечения к этому проекту Туркмении. О том, с чем это связано, в интервью Deutsche Welle рассказывает Андрей Тибольд, главный редактор европейского интернет-журнала Eurasia Energy Observer.

Deutsche Welle: Недавно Европейский банк реконструкции и развития, проявлявший ранее немалый интерес к "Набукко" и участию в нем Туркмении, скорректировал в критическом ключе свою стратегию взаимоотношений с Ашхабадом. Апрельский визит делегации Евросоюза в Ашхабад также громкими успехами не был ознаменован. Что происходит сейчас в отношениях между Брюсселем и Ашхабадом вокруг "Набукко"?

Андрей Тибольд: Что касается отношений Туркмении с ЕС, там обстановка немножко ухудшилась. Как известно, комиссар Евросоюза по вопросам энергетики, Гюнтер Эттингер (Günther Oettinger), съездил в Туркмению, и Брюссель испытывал большие надежды на то, что там будет подписан какой-то договор, в котором Туркмения возьмет на себя обязательства поставлять свой газ в Европу. Это должен быть не обязательно газ для "Набукко", а в принципе договор, призванный показать, что Ашхабад готов к поставкам газа в Европу. Но этого не случилось.

Ответ на вопрос, почему Туркмения не подписала никакого договора, надо, по-моему, искать в том, что Туркмения вообще не готова к этому. Может быть, она боится идти против интересов Китая или интересов России. Я думаю, самого газа у них хватает, но они боятся. Немецкая компания RWE ожидала подписания договора с Туркменией на 10 миллиардов кубометров в год, но в самый последний момент Туркмения отказалась от подписания этого договора, что тоже, по-моему, является подтверждением неготовности Туркмении.

- А когда и при каких обстоятельствах Туркмения гипотетически может оказаться готова?

- Когда Туркмения будет готова - это трудный вопрос. Один такой фактор - это восстановление спроса на газ в Европе. Как вы, наверное, знаете, в данный момент европейский газовый рынок переживает трудные времена, особенно для поставщиков газа, и пока он еще не восстановился. Возможно, Ашхабад думает, что следует немного подождать, пока будут ясные гарантии того, что трубопровод будет и что туркменский газ рынку нужен, тогда как подписание контрактов сейчас может не быть встречено позитивно в Китае и в России.

- Вы много внимания уделили неготовности Ашхабада продвигаться в сторону Евросоюза по вопросам поставок газа. Но разве сам Брюссель не испытывает здесь сомнений?

- Думаю, что сама Европа, если мы говорим о Брюсселе, о Еврокомиссии, испытывает некоторое охлаждение, особенно после визита Эттингера в Ашхабад. Это, наверное, частично определяется политическим климатом в Туркмении. Брюссель пока не доволен этим климатом. Но другой вопрос в том, что если Евросоюз хочет осуществления проекта "Набукко", то ему Туркменистан нужен. Пока я не вижу другого выхода для "Набукко". Азербайджанского газа не хватает. Азербайджанское месторождение "Шах Дениз-2" может пока только на 25 процентов наполнить "Набукко".

- В марте соглашение о масштабных поставках газа из страны Каспийского региона, а именно иранского, подписали Тегеран и Исламабад. Речь идет об экспорте в Пакистан с перспективой поставлять иранской газ и в Индию. Иран рядом экспертов причислялся к возможным поставщикам газа для "Набукко". Бьет ли мартовский договор по этому проекту?

- Соглашение между Ираном и Пакистаном не затрагивает напрямую проект "Набукко". Во-первых, это связано с тем, что Иран по известным причинам не считается в Европе приоритетным поставщиком газа для этого проекта. Во-вторых, соглашение между Ираном и Пакистаном - это очередное соглашение, заключенное Ираном в последнее время.

Иран ищет союзников и часто добивается подписания договоров с соседними странами по поставке газа, но вопрос в том, сколько из этих соглашений реальны на самом деле. Иран сам нуждается в импорте газа, он импортирует туркменский газ. Сейчас, по-моему, это более 10 миллиардов кубометров в год, а это уже довольно большие объемы. Если Иран хочет заниматься экспортом газа в Пакистан, он должен найти новые месторождения.

- Но речь идет о газе из месторождения "Южный Парс", ресурс которого оценивают от 8 до 14 триллионов кубометров. Это месторождение не на Каспии, а в Персидском заливе...

- Да, "Южный Парс" - это самое большое иранское месторождение, но Иран очень часто торгует газом из этого месторождения. А газ "Южного Парса" пока еще не свободен для доступа. Там производство газа идет очень медленно. Нужны технологии, которыми Иран сам не владеет.

- Но та аргументация, которую вы используете по отношению к Ирану, может быть применена и к Ашхабаду, который критики постоянно упрекают в том, что он использует свой газ для достижения политических целей, что он часто продает газ из уже зафрахтованных объемов, что технологическая база газовой отрасли находится в отсталом состоянии…

- Ашхабад, например, имеет доступ к этим технологиям. Недавно там была делегация из Арабских Эмиратов, и тут уже разговор шел о сотрудничестве по добыче нефти и газа. У ОАЭ есть технологии, которые могли бы позволили добывать нефть и газ в Туркмении. Кроме этого, как вы знаете, RWE тоже будет скоро добывать газ. У Туркмении нет этих технологий, но она имеет к ним доступ, а Ирану трудно найти к ним доступ из-за санкций. Те компании, которые хотят там работать, не могут этого делать, потому что будут нести потери на других фронтах из-за американских санкций.

- На какую перспективу следует рассчитывать туркменским, узбекистанским, казахстанским экспортерам газа, исходя из состояния газового рынка в Европе?

- Что касается будущего европейского газового рынка, я думаю, обстановка, которая имеется сейчас, будет сохраняться несколько лет. Как сейчас прогнозируют эксперты, до 2015 года спрос еще не восстановится, и газ на так называемых спотовых рынках, где можно его покупать без контракта, будет иметь низкую цену. Но контрактный газ еще будет поставляться в Европу. Я думаю, большой перспективы у новых огромных газовых проектов нет. Они будут запаздывать. Уже говорится, что проект "Южный поток", который продвигается "Газпромом", будет сокращен в том смысле, что трубопровод может быть короче, чем планировалось раньше. Даже о второй ветке "Северного потока" говорят, что ее могут построить через два-три года, а не через год после первой ветки, как было запланировано.

Беседовал Виталий Волков
Редактор: Михаил Бушуев