Киргизия ожидает помощи в урегулировании конфликта на юге страны от России и близкого к Москве военного блока ОДКБ. По-прежнему не снят с повестки дня вопрос о вводе в страну миротворцев. Могут ли это быть силы ОДКБ или ООН, способны ли международная военная помощь извне стабилизировать ситуацию в республике, - об этом шла речь в интервью Deutsche Welle со швейцарским журналистом, экспертом по Центральной Азии Андре Лоршем.

Deutsche Welle: Как вы оцениваете события на юге Киргизии?

Андре Лорш: Судя по рассказам свидетелей, которые сейчас приезжают из Оша, там идет межэтническое разбирательство. Вооруженные люди останавливают машины на улице, выясняют национальность. Это кровопролитие, о котором наблюдатели, политологи, конфликтологи предупреждали уже давно. Те, кто могут попасть в аэропорт, улетают из Оша и Джалал-Абада на военных самолетах. Очевидцы говорят, что количество жертв гораздо больше, чем сообщается официально.

- Кто мог быть заинтересован в возникновении конфликта на юге Киргизии?

- Существуют разные версии того, кто мог бы быть заинтересован в этих беспорядках. Сейчас очень трудно делать выводы. Те, кто говорит, что это криминальные группировки, приводят интересные аргументы. Могут быть заинтересованы и сторонники бывшего режима, которые не хотят подчиняться временному правительству. Это окружение Курманбека Бакиева, его семья, близкие, все кто получал прибыль, когда Бакиев находился у власти. Я приехал в Киргизию 2 мая, ездил по стране, собирал материал для документального фильма. Мы были в Маевке, на севере, где в начале мая произошли погромы, жертвами которых стали турки. Я беседовал с разными людьми, видел, какая там ситуация: у многих нет работы, нет каких-либо перспектив. Этими людьми очень легко манипулировать, используя при этом совсем не большие деньги. Завербовать человека и отправить его куда-то, чтобы он там принимал участие в беспорядках, несложно.

- Какую цель, на ваш взгляд, преследовали организаторы беспорядков?

- Судя по разговору Максима Бакиева с Жанышем Бакиевым, который был опубликован в интернете, цель была политическая - сорвать референдум. Правда, у меня ощущение, что после проведения референдума ничего существенно не изменится, несмотря на его результаты. Есть, как мне кажется, достаточно правдоподобный сценарий - используя тяжелую социально- экономическую ситуацию, организовать массовые беспорядки по всей стране, начиная с юга, чтобы международное сообщество посчитало нужным отправить сюда международные силы, в первую очередь ОДКБ. Но ОДКБ может действовать только с согласия законного действующего президента страны. Курманбек Бакиев, после того как отправил факс и заявил, что уйдет в отставку, передумал и сообщил, что он является действующим президентом страны.

- Существуют мнения, что России могла быть выгодна такая ситуация на юге Киргизии, чтобы ввести в эту страну свои войска...

- Киргизия уже давно зависит от России в экономическом плане. По разным оценкам, более 500 тысяч мигрантов из Киргизии каждый год уезжают в Россию на заработки. Я не знаю, считает ли Россия нужным усилить свое военное присутствие в Киргизии. То есть добавить еще какие-то силы, кроме тех, которые сейчас находятся на военной базе в Канте. Существование Киргизии не зависит от США, они получают какие-то деньги за аренду Манаса, на территории которого находится транзитный центр, но в основном Киргизия зависит от России. Я считаю, что у России нет необходимости вводить сюда войска.

- Есть сведения о том, что в Оше и в Джалал-Абаде действовали снайперы-наемники якобы таджикской и узбекской национальностей. Как вы считаете, это действительно правдоподобно?

- В данный момент все возможно. В этом регионе, в частности в Таджикистане, где 5 лет шла гражданская война, есть много людей, которые очень хорошо умеют пользоваться оружием. Есть и наемники, есть люди, которые готовы ради денег пойти на любое преступление. Но я, находясь в Бишкеке, не имею возможности проверить эти слухи.

- Не считаете ли вы, что подобная информация распространяется намеренно, чтобы подчеркнуть значение так называемого исламского фактора в регионе?

- Я пока не вижу исламского фактора. Пока он не представляется таким значимым, как говорят об этом некоторые западные эксперты. Важную роль сейчас играет социально-экономическое положение населения. Наемники, если они действительно, были в Оше и в Джалал-Абаде во время этих событий, работают в первую очередь, за деньги, а не за идеал. Но я еще раз подчеркну, что я с ними не говорил, не видел их.

- Будут ли введены в Киргизию международные миротворческие силы?

- Сейчас в Киргизии миротворцев нет. Существуют две военные базы: российская и американская (транзитный центр в Манасе). В их задачу не входит наведение порядка в Киргизии. Сомневаюсь, что ОДКБ согласится ввести свои войска, для этого необходимо иметь срочную цель. Многие говорят, ссылаясь на аргументы, которые были озвучены президентом Медведевым, о том, что Россия не может, согласно международному праву, ввести свои войска. Я считаю, что Россия не хочет этого делать. Два года назад, когда Россия захотела ввести войска в Южную Осетию, потому что там у нее есть долгосрочная цель, своя стратегия, она это сделала. Я не думаю, что сейчас такая долгосрочная цель есть у России в Киргизии. А без согласия России, сомневаюсь, что ОДКБ может принять какое-либо решение.

- А миротворцы ООН?

- На мой взгляд, это нереально. Потому что решение ООН зависит от общественного мнения западной аудитории. В западных СМИ сейчас очень мало освещают то, что здесь происходит. К тому же, Киргизия находится очень далеко. Без возмущения общественности в западных странах, которые в основном финансируют эту операцию, таких как США, Франция, Великобритания, никакого решения принято не будет.

- То есть Киргизия будет вынуждена решать свои проблемы сама?

- Официально - да. А неофициально разбираться со своими проблемами Киргизия будет с чьей-то помощью, возможно, с помощью России, США или других стран, которые будут обучать сотрудников силовых структур. На помощь такого рода следует рассчитывать. Но подчеркну, что без какой-либо помощи извне Киргизия не справится с ситуацией.

- Возможно ли повторение ошских событий?

- Еще раз: все возможно. Все зависит от солидарности членов временного правительства, которые стали публично спорить между собой. Сейчас не видна единая стратегия временного правительства. В такой нестабильной ситуации делать прогнозы трудно, но, скорее всего, референдум 27 июня не состоится.

- Как в таком случае будет развиваться политическая ситуация?

- Если референдум не состоится, это будет поводом не признать временное правительство. Многие заинтересованы в том, чтобы референдум не состоялся, чтобы не дать правительству обрести легитимность, хотя и символически. Если не состоится референдум, Киргизия вновь будет нуждаться в помощи, как, впрочем, и все эти годы. Откуда она ее получит, пока неизвестно.

- Что будет происходить на юге, когда беженцы начнут возвращаться домой? Ведь уже ясно, что Узбекистан не сможет предоставить убежище всем.

- Сейчас борьба еще идет. Кровопролитие продолжается. Но во всех зонах конфликта беженцы когда-то возвращаются домой. Это будет очень горький процесс - возвращение домой тех, кто практически все потерял. Но иного решения не будет. Кто-то останется в Узбекистане в качестве беженцев, кто-то вернется. Самое главное сейчас - найти тех, кто может вести двухсторонний диалог. Когда представители обеих сторон начнут вести диалог, тогда, возможно, закончится военный период. Сейчас еще очень рано говорить об этом.

- Какие меры могли бы предотвратить межэтнический конфликт на юге Киргизии?

- Этот конфликт удалось бы предотвратить, если бы киргизские политики начали работать несколько лет назад, когда был поднят вопрос о статусе узбекского языка. Узбеки, по результатам переписи населения 2009 года, представляют вторую после киргизов культурную группу в Киргизии, по численности узбеков в стране больше, чем русских. Но узбекский язык до сих пор не имеет никакого статуса в этой стране. Проект новой конституции в этом смысле ничего для них не предусматривает. Трудно говорить о проекте культурной автономии, потому что это звучит практически как синоним сепаратизма. Сейчас нельзя найти статистику по областям. Нам известно, что в целом узбеки составляют 14 процентов населения, а сколько в Ошской, Джалал-Абадской областях, никто не знает. Этот вопрос уже много раз поднимался узбекскими политиками, но никто не хотел этим заниматься. То есть до сих пор есть напряжение, ощущение того, что ущемляются права, обида. Эту обиду можно использовать в таких ситуациях, как сейчас. Так что миротворцы и международные посредники ни при чем. Это всего лишь отсутствие политики.

Беседовала Наталья Позднякова
Редактор: Михаил Бушуев