Четыре года назад, после нападения террористов на Нью-Йорк и Вашингтон и в период подготовки антитеррористической операции в Афганистане СМИ принялись за поиски экспертов, которые могли бы объяснить происходящее, назвать исполнителей теракта, дать прогнозы по поводу эффективности предлагаемых политиками контрмер. Одним из первых специалистов, появившихся на экранах ведущих западных телеканалов, был российский эксперт по кризисным ситуациям Лев Корольков. Слушатели "НВ" с Корольковым знакомы еще с 1999 года, когда наша радиостанция открыла серию передач о войне в Афганистане, о тянущейся оттуда современной дуге кризиса, о сетевых структурах терроризма, об Усаме бин Ладене. Сегодня Лев Корольков побывал в гостях у "НВ" в Бонне.

ВВ: Господин Корольков, после 11 сентября и в период подготовки операции антитеррористической коалиции "Неограниченная свобода" в Афганистане немецкие каналы ZDF, RTL, MDR и другие обращались к вам с вопросом: каковы перспективы одоления террористов на афганской земле. Как Вы по прошествии 4 лет ответите на этот же вопрос?

ЛК: СНН взяло первое интервью, и то, что я сказал госпоже Джил Догерти, несмотря на первые впечатляющие, казалось бы, победы США с точки зрения вооруженной операции, опасения, которые я высказал, все оправдались. Это то болото, в котором может увязнуть любое самое мощное государство. Такова специфика Афганистана. Не все можно объяснить с точки зрения логики. Я не прорицатель, я специалист по кризисным ситуациям, и я могу исходить из законов, по которым кризисные ситуации развиваются. И хотел бы добавить: из выступлений многих политиков во многих странах Запада и в России проглядывает мысль, что они делают все, и это явление – террор – вот вот исчезнет. На самом деле такие заявления направлены либо на успокоение общественного мнения для получения частных выгод, либо это простое заблуждение. На самом деле все страны, в которых происходили теракты – Испания, Италия, Великобритания – жертвами и останутся. В меньшей степени пострадала ФРГ – это то место, где находится база террористов, у них здесь наиболее благоприятные условия для подготовки террористов.

ВВ: Можно ли сказать тем не менее, что политики стран антитеррористической коалиции и специалисты чему-то научились за четыре года и в методах борьбы с террором произошли серьезные подвижки?

ЛК: Безусловно, все вышеназванные категории лиц приобрели опыт, тем более что события носили не статичный, а динамичный характер. Прежде всего, выросли технические методы и тактические схемы борьбы с террористическими структурами в странах, которые являются объектами воздействия этих структур. Именно технические и тактические. Но если брать другую, основную сторону, то сами причины и основания для действий террористов – они же не исчезли. Более того, они имеют четко выраженную тенденцию к интенсификации. Что касается политиков, то у специалистов в области изучения методики борьбы с терроризмом складывается впечатление, что либо они ничему не научились, либо им необходима постоянная подпитка событиями, которые как бы оттеняют необходимость получения бюджетных средств на борьбу с терроризмом и т.д.

ВВ: Если обратиться к конкретике и в качестве примера взять Афганистан, как с чисто профессиональной точки зрения Вы оцениваете ситуацию там?

ЛК: После того, как США провели столь масштабную акцию, чтобы задавить гнезда террористов в Афганистане, которые, как они предполагали, готовились Талибаном для всего мира, события стали развиваться так же, как после того, как СССР ввел вооруженные силы для поддержки своих союзников в Афганистане. Та же война из засад, партизанские и контрпартизанские действмия, в которых обе стороны несут потери. Но для афганцев это колодец, в который все время пребывает вода в виде новых адептов. А США, которые являются лидером, несмотря на участие там и других стран НАТО, вынуждены идти на все большее увеличение расходов. А, самое главное, цели, которые ставились первоначально, не только не приблизились, а, как мне кажется, анализируя последние события там, отдаляются. Контртеррористическим, или контрпартизанским (назовите как хотите, суть одна и та же) действиям конца пока не видно, цель не достигнута. Руководство Афганистана ведет, безусловно, двойную игру. С одной стороны, правительство Карзая, будучи заинтересованным в тех, кто его привел к власти, должно при этом не только заигрывать, но и заключать соглашения с противоположной стороной. И нельзя не замечать того, что есть три серьезнейших игрока, заинтересованных в том, что происходит в Афганистане: это Китай, это Индия, как страна, лежащая во главе дуги кризиса, и это Пакистан, где несмотря на накопленные опыты спецслужб в Пакистане Первез Мушарраф не может привести положение к балансу. В зоне кочевых племен там ситуация контролируется не столько правительством, сколько теми же талибами, которые в свое время, после громких успехов антитеррористической кампании в Афганистане выступили на сцену в виде "вставших пуштунских племен".

ВВ: Многие отмечают явную тенденцию сближения Карзая с известными полевыми командирами, которые прошли на недавних выборах в парламент и которые не заинтересованы в усилении влияния США. На это США, конечно, не рассчитывали, и, по информации "НВ", К.Райс во время недавнего визита в Кабул провела с Х.Карзаем очень жесткий разговор. Можно ли утверждать, что те, кто планировал антитеррористическую операцию в Афганистане, не учли специфику афганского государства?

ЛК: Эта среда очень сложная. Ни представителям США, которые планируют подобного рода стратегические планы, ни европейцам ее кабинетным образом не понять. Даже люди, долгое время работающие в этой стране, начинают осознавать, что многие вещи для них не ясны. Это было и со мной. На каком-то этапе я понял, что их истинные целевые установки мы не знаем. Что же касается Карзая, то его дрейф в сторону союза с полевыми командирами, (это, как правило, представители пуштунских племен), совершенно очевиден. Конечно, они заинтересованы и впредь в получении экономической, технической, финансовой помощи от западных, да и от других стран. В частности, все вооружение они до сих пор получают от России через Северный Альянс, который для России является некоей прокладкой, которая страхует от неблагоприятных событий вблизи границ СНГ. И, скажем, представителям военного контингента ФРГ, которые там проходят службу, повезло, что они находятся в северных провинциях, контролируемых Альянсом и несут минимальные потери. Те, кто находится на юге, где, казалось бы, Карзай все должен контролировать, постоянно несут потери.

ВВ: Расчет руководителей Узбекистана, Таджикистана, Киргизии, что антитеррористическая операция США и их союзников в Афганистане уничтожит их противников – исламистов и укрепит их режимы, не оправдался. Брак по расчету с США дал трещину. Каковы его перспективы для республик?

ЛК: Я ничего не могу сказать о планах США в странах Центральной Азии, но если непредубежденно посмотреть на весь ход последних событий, то есть на очевидную дестабилизацию политической обстановки в Узбекистане, в Киргизии, то можно сказать, что обе стороны абсолютно недовольны друг другом, и США не могут рассчитывать на стабильность вокруг своих баз там. Ситуация там напряженная и будет иметь тенденцию к дальнейшему ухудшению. Каримов уже на новый альянс с США не пойдет. По заслуживающим доверия данным из конфиденциальных источников там позиции укрепляют китайцы, считающие, что это их зона национальных интересов. Но они действуют медленно, скрыто и спокойно.

ВВ: Имя Усамы бин Ладена, еще недавно звучавшее при упоминании о любых террористических угрозах в разных уголках мира, теперь заметно "выходит из оборота". Чем это объяснить? Ведь информации о его уничтожении, аресте или о прекращении им деятельности не поступало…

ЛК: Усама бин Ладен – это бренд. Бренды, как известно, тоже имеют свой срок, в течение которого они претерпевают какие-то изменения. То же произошло с Усамой. Постоянные упоминания и попытки приписать ему все, что происходит у серьезных людей могут вызвать только усмешку и не более того. Подросло совершенно новое поколение руководителей сетевых террористических структур. Американцы это чувствуют в ходе событий в Ираке. Они ведь там уже фактически стали занимать оборонительную позицию, пытаясь создать иракские силы безопасности. Но если предположить, что США уйдут, эти силы развалятся, и произойдет то, что случилось в Афганистане, но с точностью до наоборот. Там талибы превратились в "восставшие пуштунские племена", а здесь иракские силы безопасности превратятся в силы освобождения – это такая игра в перевертыши.