"Вы есть отец?" - на ломаном английском вновь и вновь повторяет свой вопрос македонский полицейский и хмурится все сильнее. Стоящий перед ним сириец лишь кивает почти без эмоций, мол, да, это моя жена и трое наших детей. Полицейский долго разглядывает выданные в Греции документы - у этой семьи нет паспортов. В конце концов он дает "зеленый свет" и тем самым открывает новый этап в путешествии беженцев: им разрешено войти в транзитный лагерь города Гевгелия. Там они пробудут несколько часов, после чего будут отправлены дальше в Сербию.

У контрабандистов - зимние скидки

Если речь заходит о детях, то недоверие властей более чем оправданно. По данным Европола, около 10 тысяч несовершеннолетних, оказавшихся без сопровождения взрослых, исчезли в неизвестном направлении после прибытия в Европу. Трудно понять, действительно они исчезли или же стали "невидимыми" в бюрократическом хаосе, но здесь, в Гевгелии, тоже обсуждают сообщение Европола. В последнее время среди беженцев растет число женщин и детей, об этом свидетельствует и официальная македонская статистика, имеющаяся в распоряжении DW. Если прошлым летом около 75 процентов мигрантов составляли мужчины, то сейчас женщины и дети - это почти две трети новоприбывших.

"Поначалу шло тестирование системы, молодые мужчины должны были проложить путь", - считает Йеспер Фровин Йенсен, местный координатор помощи от Детского фонда ООН (UNICEF). По мнению датчанина, поскольку положение в охваченных войной регионах не улучшилось, у тех, кто оставался там, не было иного выбора, кроме как двинуться вслед. "Кроме того, из-за плохой погоды контрабандисты снижают цену, чтобы наполнить свои корабли - это стартовый сигнал для тех, кто раньше не мог позволить себе такую поездку", - говорит он.

Среди женщин, нашедших смелость пуститься в путь в одиночку, с детьми, была и Хосна из Алеппо. Сейчас она получает порцию готового супа с макаронами, а ее трехлетний сын, плотно запакованный в лыжный комбинезон, радостно прыгает в огромной натопленной палатке. "Алеппо плохо, война", - используя английские слова, мать пробует описать положение дел на родине. Отец семейства находится в Швеции, Хосна тоже хочет туда. Налицо некоторый абсурд: европейские страны пробуют ограничить или замедлить воссоединение беженцев с членами их семей в то самое время, когда эти семьи только начали прибывать - по суровому морю да через замерзшие пустоши Балкан - по "балканскому маршруту"

Осторожно, двери закрываются

Помимо войн и надежд на встречу с родственниками, новых беженцев заставляет отправиться в путь опасение, что "европейская крепость" вскоре поднимет последние мосты. И хоть лишь немногие с пристрастием следят за политическими дебатами в Германии, но почти все знают: настроения в Европе меняются.

Еще несколько месяцев назад люди воодушевленно демонстрировали фото "мамы Меркель" на своих мобильных телефонах, а сейчас опасаются, что немецкой культуре гостеприимства настанет конец. "И вот матери торопятся в путь, захватив детей", - поясняет Эльма Джанкович из благотворительной организации Legis. Общую спешку ощущают в первую очередь перегруженные работой волонтеры в лагере Гевгелии, еле успевающие отвечать на одни и те же вопросы скопившихся вокруг беженцев. Нет, просто так выйти из лагеря нельзя, надо ждать разрешения от полиции. Да, билет до сербской границы стоит 25 евро, причем независимо от того, отправляют вас поездом, автобусом или на такси.

Подозрение на торговлю детьми

На настоящую социальную работу остается мало времени - Эльма Джанкович считает это весьма опасным. Ей известно, что в одной лишь Македонии насчитывается больше 18 тысяч несовершеннолетних без сопровождения взрослых. "У нас есть сведения, что некоторые люди попросту выдают чужих детей за своих, чтобы обеспечить себя необходимыми документами", - рассказывает она, не называя источник этой информации. Но среди людей распространяются тревожные слухи: речь идет о торговле детьми и даже - человеческими органами. По словам Джанкович, в лагере не хватает "квалифицированных соцработников и педагогов, которые могли бы установить принадлежность конкретного ребенка конкретной семье. Но люди задерживаются здесь лишь на несколько часов, а потом проблема экспортируется дальше".

Высказывается критика и по поводу обращения с детьми без сопровождения. Только в том случае, если они совсем малолетние, а никаких родственников поблизости не обнаруживается, детей препровождают в специальный центр в столице Македонии Скопье. В других случаях подыскивается так называемый "опекун", согласный заботиться о несовершеннолетнем на дальнейшем пути. Координатор UNICEF Йенсен одобряет подобную практику: "У этих молодых людей лишь одна мысль в голове - идти дальше. Если препятствовать тому, чтобы они продолжали свое путешествие с уже знакомой им группой, это еще больше травмирует их".

Насколько для ребенка важны знакомые лица вокруг, подтверждает и Анна-Мария Шрам, молодая сотрудница Красного Креста в Гевгелии, помогающая потерявшимся родственникам найти друг друга. "Часто случается, что люди теряют своих детей где-то по дороге, или члены одной семьи оказываются в разных автобусах", - рассказывает она.

Работа Анны-Марии зачастую связана со стрессом, но всего за несколько часов до нашей беседы она в очередной раз осознала, почему любит это дело, несмотря ни на что. Из лагеря беженцев пропал маленький мальчик. Совершенно растерянный, он стоял на мосту примерно в трехстах метрах от территории, когда его обнаружила Анна-Мария. "Увидеть, как родители снова заключают в объятия своего ребенка, что же, ради этого можно забыть обо всех трудностях", - улыбается она.

Смотрите также: