О Бахе, Мендельсоне и восприятии музыки этих композиторов в нацистском государстве рассказывает выставка "Кровь и дух", открывшаяся в доме-музее Баха в Айзенахе.

Засекреченный Бах

В 1735 году Иоганн Себастьян Бах составил родословное древо своей семьи. Своим родоначальником тюрингские Бахи считали Вейта (или Витуса) Баха – выходца из Венгрии, пекаря и мельника, и, как это с мельниками водится, большого любителя музыки. Вейт Бах, скончавшийся в 1578 году, приходился Иоганну Себастьяну прапрадедом. С особенным удовольствием Иоганн Себастьян отмечает музыкальную даровитость своего рода, из которого на протяжении многих поколений "рекрутировались" придворные, церковные и городские музыканты (а также, по совместительству, звонари и ночные сторожи) в Веймаре, Айзенахе и других окрестных городах. Бах насчитал в своей родне более полусотни профессиональных музыкантов, включая своего отца Иоганна Амброзиуса, дядек, кузенов, племянников и сыновей.

Удивительным образом семейное древо Бахов относилось к числу засекреченных в "третьем рейхе". Почему? Ведь, казалось бы, оно не доказывает ничего, кроме безупречного арийского происхождения композитора, а передающаяся по наследству одаренность даже в некотором смысле льет воду на мельницу рассовой теории Оказывается, Бахи имели обыкновение жениться на кузинах. А значит – повышали риск наследственных заболеваний и подавали дурной пример нации.

Не только значительные элементы биографии Баха, но и львина доля его музыкального наследия оказалась для нацистов "лишней": из океана музыки, что написал Бах, были вычленены несколько "монументов" – Пассионы, Искусство фуги, несколько ораторий. Они исполнялись в помпезном, монументальном стиле, который сегодня воспринимается лишь как анахронизм.

Неугодный Мендельсон

Второй (а по сути первый) герой айзенахской выставки – Феликс Мендельсон-Бартольди. Мендельсон, которому мы обязаны началом возрождения интереса к музыке Баха (он первым после почти векового перерыва исполнил в Лейпциге "Страсти по Матфею"), был стилизован поборниками арийского в музыке как "антипод Баха". Антипод гениальный, этого не отрицали и нацисты, но тем более опасный.

Один из экспонатов выставки – решение национал-социалистической "Музыкальной палаты" (Reichsmusikkammer) о запрете исполнения музыки Мендельсона на концертах. Это запретили, несмотря на то, что ни один композитор не пользовался в начале 20 века такой любовью публики и исполнителей, как автор "Сна в летнюю ночь" и Первого скрипичного концерта. Впрочем, именно для этих двух сочинений было сделано исключение. Правда, исполняли их в "третьем рейхе" без указания автора.

"В соответствующем распоряжении Розенберга значится: "Национал-социалистическая революция требует пересмотра отношения к некоторым произведениям. Музыка Мендельсона гениальна, но не совместима с народным движением", - рассказывает директор Дома-музея Баха в Айзенахе Йорг Ханзен (Jörg Hansen).

Альфред Розенберг (Alfred Rosenberg), один из главных идеологов НСДАП, считал, что фуга должна быть "светловолосой и голубоглазой", а контрапункт является образцом "нордического в музыке".

В экспозиции – фотография Гитлера, сосредоточенно внимающего "контрапункту". Трудно поверить в то, что поклонник вагнеровской эмоциональной выспренности в той же мере любил строгие и светлые формы баховских хоралов.

Неисправимый Шуман

Казалось бы, музыкальная история давно расставила все на свои места: Бах не забыт, Мендельсон реабилитирован... В Айзенахе с этим не совсем согласны. Куратор выставки, Герхард Фогт (Gerhard Vogt), демонстрирует один из экспонатов – вполне современный музыкальный справочник.

Его автор Отто Шуман (Otto Schuhmann) во время войны во вполне типичном для того времени антиеврейском духе клеймил музыку Мендельсона, а заодно Оффенбаха и Мейербера как "бессмысленную". И тот же Отто Шуман продолжал писать в аналогичном ключе и в послевоенные десятилетия. Его последний справочник был опубликован и поступил в продажу в 1984 году. Таким образом, считает Фогт, несколько поколений немецкого общества взращены в духе слегка презрительного отношения к музыке Мендельсона как к "поверхностной, лишенной глубины и строгости". От этого наследия не так-то просто избавиться.

Автор: Анастасия Рахманова
Редактор: Ефим Шуман