"Мне известно, что пытки применяются во всех центральноазиатских республиках. Я могу выделить Узбекистан, где побывал спецдокладчик ООН в декабре прошлого года и пришел к выводу о систематическом применении пыток в этой стране. Мы очень этим озабочены".

"Мы очень озабочены ситуацией с пытками в Туркменистане и тем фактом, что мы не имеем никакого доступа к тюрьмам в этой стране. Поэтому очень трудно узнать, что там происходит. Пока неизвестно, каким образом можно оказать нажим на Туркменистан, чтобы побудить власти отказаться от жестокого обращения с заключенными и пыток. В настоящий момент мы особенно обеспокоены судьбой политических заключенных, которые были арестованы после событий в ноябре минувшего года".

"Один из позитивных результатов тех действий, которые мы предпринимали - освобождение Фарида Тухбатуллина. К сожалению, мы по-прежнему весьма и весьма озабочены судьбой всех других политзаключенных и их семей".

"Я знаком с туркменским правосудием не понаслышке. С 1992 по 1999 год я возглавлял бюро одной из российских газет в Туркменистане. Мы старались не лезть в политику и вести себя как можно более лояльно к существующей власти. Тогда мы наивно думали, что лояльность спасет
нас от расправы. В начале 1999 года нашу организацию задушили. Просто блокировали счет в банке, а потом закрыли. Я по профессию юрист, и пришлось мне переквалифицироваться в адвокаты. Но тут ко мне обратились члены религиозной общины Свидетели Иеговы. Их гражданские права грубо нарушались властями. Конкретно КНБ, который создавал для них невыносимые условия. После того, как я выступил на суде в качестве защитник, а мне было заявлено, что это дело для меня так просто не кончится. И действительно, не прошло и двух недель как меня задержала милиция и доставила в участок. Там было объявлено, что у меня нашли щепотку героина и, что за это против меня будет возбуждено уголовное дело. Я был осужден на три года лагерей. 14 июня 2000 года я был арестован и после недолгого пребывания в пересыльной тюрьме Теджен был этапирован в лагерь Шагал на востоке страны. Со всей ответственностью заявляю, что в туркменских лагерях, тюрьмах, полицейских участках царит самое настоящее беззаконие, безудержная коррупция, полное пренебрежение к человеческой жизни и достоинству. Фирменная карточка ниязовских лагерей - голод. Заключенные лишены какого либо полноценного питания. Рацион лагеря - 300 граммов хлеба и 3 черпака пустой баланды. Полное отсутствие в рационе жиров, белков и витаминов. Рабский труд в так называемых промзонах, где не соблюдаются никакие трудовые нормы и правила. Карцер и ШИЗО за малейшую провинность и неприкрытое рукоприкладство со стороны надзирателей и надсмотрщиков мастеров".

"Есть позитивные изменения. Члены нашей организации, находившиеся в заключении, например, Махмедов из Кашкадарьинской области, дают информацию о том, что пытки к ним не применялись. Хотя именно в этой области Узбекистана местные власти применяя пытки и избивая заключенных дошли до предела. В правоохранительных органах сложилась устойчивая тенденция использования противозаконных методов обращения с заключенными. Это уже неоднократно приводило к гибели людей".

"Я этому придаю этому давлению огромное значение, поскольку в ряде случаев без вмешательства иностранных представительств, международных организаций, многие вопросы не были бы решены".