Человек в костюме и на все пуговицы застегнутом пальто выглядит инородным элементом на небольшом мосту, который пересекает приграничную реку под названием Сотла. Здесь, на нейтральной полосе между Хорватией и Словенией, сотни беженцев ожидают милости словенских чиновников. Мигранты сидят или лежат на асфальте.

Ведомство ООН по делам беженцев предоставило им воду, печенье и фрукты. Человек в застегнутом пальто бредет сквозь толпу до импровизированного заграждения, который выстроил словенский отряд спецслужб. "Будьте милосердны! Дайте беженцам пройти, - по-хорватски взывает человек робким голосом. - Это же люди, ваши братья и сестры!" Словенские полицейские усмехаются, и человек в пальто вскоре исчезает.

Слезоточивый газ вместо шенгенской визы

На территории между хорватской деревней Хармица и словенской Ригонце на время столкнулись два мира: готовые оказывать помощь хорваты, которые доставляют сюда беженцев на собственных машинах, и словенцы, решившие закрыть въезд в шенгенскую зону.

Каково это, узнал на своем опыте Абдель Карим из Ирака. Он указывает на свой покрасневший глаз - следствие того, что накануне вечером полицейские попытались предотвратить прорыв беженцев, распылив слезоточивый газ. Абдель почти не может говорить. "Мы лишь сказали: откройте границы, помогите людям - детям и женщинам! Но они не помогли. Почему?" - спрашивает он. Как и все здесь, молодой житель Ирака надеялся, что более ему не придется сталкиваться с насилием, которому он подвергался у себя на родине. "В Ираке я не был свободным человеком, - говорит он. - Я хочу в Швецию".

Наконец ему оказывают медицинскую помощь в карете скорой помощи. Ассистент врача Марио Драшич не без гордости сообщает, что фельдшеры хорватского Красного Креста держат ситуацию под контролем. Однако словенцев похвалить он не может: "Для европейской цивилизованной страны это было ужасно - если Словению теперь вообще можно назвать цивилизованной. Это же люди, которые всего-навсего хотели транзитом проехать дальше, и среди них много маленьких детей и женщин". У большинства обратившихся за помощью простуда или болит горло, продолжает Драшич. Особых инфекций с собой они не занесли.

Мужчины налево, семьи направо

Понемногу обстановка на мосту накаляется. Каждые несколько часов со словенской стороны подъезжает автобус, и лишь немногим счастливцам дозволяется ехать дальше, в направлении Западной Европы. Беженцам из передних рядов удается раздобыть мегафон, и они пытаются организовать людей в очереди. Молодым мужчинам велят встать справа, а семьям (им здесь отдается преимущество) - слева. Но после длительной изматывающей дороги по Балканам у большинства не хватает терпения на бюрократические процедуры. Люди кричат друг на друга, борются за место поближе к заграждению, у них под ногами валяются пакеты от чипсов и пластиковые бутылки. Один мужчина, глава семейства, поднимает вверх плюшевого Винни-Пуха - в доказательство того, что он здесь с ребенком.

Небольшая Словения пока в состоянии удерживать контроль почти над всеми беженцами и переправлять их в места временного проживания. До настоящего момента их было около полутора тысяч. В одну только минувшую субботу в Хармицу перевезли двести человек. Сотни других пересекают так называемую зеленую границу, проходя в соседнюю страну на участках между КПП. Откроет ли Словения в ближайшее время этот и другие переходные пункты? "Сомневаюсь", - бормочет боец из дежурного полицейского отряда.

Мост через Сотлу еще долго будет оставаться своего рода накопителем - погода еще вполне летняя, и ночевать под открытым небом пока возможно. Поддержка хорватов будет требоваться и в дальнейшем. В числе тех, кто приходит на помощь, - и Бассир аль-Шариф. Уроженец Сирии, он приехал сюда 45 лет назад, пережил здесь кровопролитную войну на территории тогдашней Югославии. Сейчас и его родину раздирают на части. Бассир узнал, что его родственники тоже были вынуждены бежать. "Я хочу помочь, ведь люди говорят, что Хорватия... - ему не хватает слов, чтобы описать свои чувства в связи с готовностью хорватов прийти на помощь. - Я тронут. Спасибо", - выговаривает он, и слезы выступают на его глазах.