Президент Беларуси Лукашенко 29 августа заявил, что готов начать диалог с оппозицией. Насколько серьезно это заявление и что могло бы быть темой и целью такого диалога? Эксперты с разной степенью сдержанности реагируют на инициативу главы государства, а оппозиционеры демонстрируют скепсис.

Насколько серьезно?

Уже 17 лет правящий Беларусью Александр Лукашенко известен резкими оценками в адрес оппонентов. Потому его слова о готовности сесть за круглый стол "со всем здравомыслящими людьми, к какому бы политическому лагерю они ни принадлежали, и реально оценить, кто чего может сделать для улучшения ситуации в стране", удивили политиков и экспертов.

Главный редактор журнала администрации президента "Белорусская думка" политолог Вадим Гигин заверяет сомневающихся в серьезности намерений главы государства: "Все, что говорит президент, очень серьезно". В свою очередь директор русских программ финского Института международных отношений Аркадий Мошес не склонен переоценивать инициативу Лукашенко, называя ее пробным шаром. Те же, кому она прямо адресовалась, - лидеры оппозиционного лагеря - демонстрируют еще больший скепсис.

"Идея верная, но за ней ничего нет", - утверждает экс-кандидат в президенты, лидер кампании "Говори правду!" Владимир Некляев. И обращает внимание на лексику Лукашенко, в словах которого "сквозило пренебрежение к оппозиции и гражданскому обществу". По мнению Некляева, так не предлагают начинать переговоры, "должны быть названы их участники, место, время, а также цель".

Кризис как предпосылка для диалога

На вопрос, зачем президент выступил с предложением, которое едва ли приемлемо для его оппонентов, Владимир Некляев ответил так: "Он не сомневается, что найдутся люди, которые поверят и которых удастся обмануть, как уже не раз бывало". Кроме того, на Лукашенко, указывает экс-кандидат в президенты, влияет системный кризис, от которого страдает экономика страны.

Финский политолог Аркадий Мошес инициативу белорусского лидера объясняет тем, что поле для маневра у него ощутимо сузилось. "Это еще не стратегическое поражение, но президент вынужден проводить зондаж, чтобы оценить существующие ограничения для его политики", - говорит Мошес.

Никакие переговоры с нынешней властью невозможны без освобождения всех политзаключенных, подчеркивает Некляев. "Те, кто призывал к массовым беспорядкам, должны понести наказание. Белорусская власть не поддается шантажу, но ей свойственно милосердие", - объясняет позицию властей Гигин. Он не исключает, что остающиеся за решеткой оппоненты Лукашенко будут помилованы, если напишут соответствующие прошения.

Между тем Мошес наличие в Беларуси политзаключенных считает "главным препятствием релегитимизации режима Лукашенко". Условия их освобождения, отмечает политолог, оппозиция могла бы обсуждать с властями.

О чем диалог?

Основная тема диалога, если он все же начнется, по словам Некляева, очевидна - демократизация белорусского общества, то есть политические реформы, которые дадут возможность провести реформы экономические. "Обо всем остальном дискутировать бессмысленно", - уверен экс-кандидат в президенты.

Мошес не столь категоричен. По его мнению, можно обсуждать предпосылки и пути возврата к той ситуации, которая была в Беларуси до 19 декабря 2010 года. "Время явно работает не на режим, и если оппозиция откажется от переговоров, в ее решении будет своя логика", - рассуждает финский политолог, оговариваясь, что вовсе не уверен в том, что время работает на оппозицию, разобщенную и маловлиятельную.

Аркадий Мошес и Вадим Гигин сходятся в том, что аналогии с "круглыми столами" конца 1980-х в Польше и Венгрии, когда коммунистическое руководство этих стран согласилось поделиться властью с оппозицией, в случае с Беларусью не работают. Главный редактор "Белорусской думки" напоминает, что в стране не вводилось военное положение (как это было в Польше), за Лукашенко "на последних выборах проголосовало большинство населения", а в оппозиции нет людей, "имеющих такой авторитет, какой 30 лет назад был в Польше у Леха Валенсы".

Предметом переговоров, продолжает Гигин, могла бы стать "не самая простая экономическая ситуация" в стране, а также усиление роли партий в политической системе. При этом конечной целью диалога является "формирование нормального политического климата в Беларуси, когда нет острого противостояния разных политических сил". Гигин не сомневается, что субъектов для диалога в стране более чем достаточно.

Кто сядет за "круглый стол"?

Владимир Некляев допускает, что кто-то из оппозиционеров согласится сесть за стол переговоров с Александром Лукашенко. Однако экс-кандидат в президенты признался, что с трудом представляет диалог, в котором, как предложил президент, участвуют власти, оппозиция, Россия и Евросоюз.

Приглашение к диалогу Москвы и Брюсселя Аркадий Мошес, напротив, находит вполне логичным с точки зрения интересов режима, оказавшегося в международной изоляции и стремящегося вернуть возможность лавировать между Евросоюзом и Россией. Участвуя в переговорах даже в качестве наблюдателей, они "повысили бы международную легитимность режима" и уравновесили бы влияние друг друга. "Иначе Лукашенко рискует остаться один на один с Россией, что для него крайне опасно", - резюмирует эксперт.

Автор: Владимир Дорохов

Редактор: Андрей Кобяков