"Я сам не граффитист, я менеджер и "говорящая голова", так представляется координатор белорусского стрит-арт сообщества Signal Олег Ларичев. Формально его не раз судили и штрафовали за вандализм и мелкое хулиганство. Реальным же поводом для преследования стали граффити на высокопоставленных чиновников, которые появляются на улицах Минска и авторов которых не нашли, а в авторстве заподозрили Ларичева.

DW: Каково быть граффитистом в Беларуси?

Олег Ларичев: Судя по рассказам коллег, в Беларуси по этому поводу даже более жесткие законы, чем в России и на Украине. Люди, занимающиеся классическими граффити (шрифты, тэги), подвергаются штрафам. Были случаи, когда присуждали тюремные сроки на несколько лет. У нас любая несанкционированная активность в принципе воспринимается как подозрительная и опасная.

В отличие от стрит-арта, философия классических граффити подразумевает как раз протест, это и нервирует соответствующие органы. Вообще граффитисты более радикальные и намного смелее тех, кто занимается монументальными росписями. Тех, кто готов участвовать в острых проектах, очень мало. Тем не менее, в Беларуси в процентном соотношении их больше, чем в России.

- Вас несколько раз судили и оштрафовали суммарно на 1000 долларов - последний штраф был в июне. Вам присудили 5 суток ареста. В начале апреля вас избили в подъезде неизвестные. За что вас преследуют?

- По поводу избиения завели уголовное дело, виновных как бы ищут, обещали в июле сообщить о результатах расследования. А гонения начались с осени 2016 года после того, как на мурале, символизирующем белорусско-российскую дружбу (на главном снимке), дорисовали колючую проволоку (граффити на двух минских многоэтажках выполнены по инициативе правительства Москвы и преподнесены как подарок Минску - Ред.). Автора этой новой версии до сих пор не нашли, а меня, одного моего знакомого и "неустановленное лицо" обвинили в содействии "злодеянию".

Причем сначала Следственный комитет Беларуси проводил проверку по трем уголовным статьям за разжигание социальной розни, осквернение зданий и сооружений, порчу имущества. Но состава уголовного преступления не нашли, позже возбудили административное дело. В итоге нас судили за вандализм. Примечательно, что в день, когда дорисовали проволоку, меня в Минске не было, есть подтверждающий это документ - билет на маршрутку в Гомель. И уведомление о дате суда пришло за день до него в виде смски, и я даже не попал на суд.

Еще одна история, с которой связано преследование, - серия острополитических граффити, появляющихся уже несколько месяцев на улицах Минска и вызывающих большой резонанс. На них изображены известные чиновники и цитаты из их публичных одиозных высказываний или констатация общеизвестного факта, связанного с их работой. Автора - как и в случае с дорисовкой колючей проволоки - не нашли, и опять решили обвинить меня.

- Вы не признаете авторство, а как оцениваете идею и исполнение?

- Это и есть стрит-арт, он таким и должен быть, и это не первая такая акция в Беларуси. Почему с этими портретами так выстрелило? Это то, что вызывает эмоции. То, чего не хватает в Беларуси. Это подталкивает к политизации общества, персонификации чиновников (например, появилось фото руководителя минского ОМОН и подпись "Это я руковожу разгонами мирных собраний граждан. За ваши деньги". Или фото главы МВД и надпись "Это я горжусь формой и методами НКВД" - Ред.)

Нет здесь никакого оскорбления. Надписи, сопровождающие изображения чиновников, выверены, вся информация есть в СМИ в открытом доступе, никакого поклепа там нет. И фото взяты из открытых источников. Этот проект заметили и оценили коллеги из Украины и России, у них такого не было. Я замечательно отношусь к этой идее. Это протест против аполитичности большинства белорусского общества и царящей в нем апатии.

- Насколько действенный такой способ протеста?

- Таких случаев еще не было, чтобы глава Совета Республики отреагировал на граффити. Он публично в интервью журналистам сказал, что его это обижает. Министр внутренних дел тоже обиделся, об этом известно со слов тех, кто с ним работает, это обсуждается в приватных беседах. И шефа минского ОМОН это задело.

Вообще же многие, кто работает в системе МВД, с которой мне пришлось в последнее время столкнуться, над этой историей посмеиваются. Милиционеры в частных беседах говорят, что их напрягает, когда их заставляют за мной следить и заниматься этой, по их словам, ерундой, в то время как у них масса серьезных дел, действительно требующих внимания. Понятно, что от рядовых милиционеров ничего не зависит, им дали задание следить, вот они и следят.

- Стрит-арт сообщество Signal известно в Беларуси и совершенно официально сотрудничало с городскими властями. А сейчас суды, штрафы, арест, избиение...

- Конечно, это парадокс. Контакты с чиновниками в исполкомах и с милицией - непересекающиеся процессы. Большая часть всего, что мы делали, никем не санкционирована. На счету нашего сообщества уже около 40 росписей во многих городах Беларуси. И со стороны милиции такого внимания, как сейчас, к граффити никогда не было.

Но и после истории с колючей проволокой мне звонила сотрудница Мингорисполкома с просьбой помочь в одном проекте. Формально чиновники никак не курируют деятельность стрит-арт сообществ. Мы им иногда что-то предлагаем, иногда они соглашаются, иногда - нет, иногда мы сами отказываемся. Никаких новых проблем в отношениях с городскими властями не появилось за последнее время. Буквально на днях я встречался с главой администрации Центрального района Минска.

-  Какие граффити разрешены в Беларуси?

- До сих пор нам удавалось договариваться с городскими властями в разных регионах на условиях: мы у вас не просим денег, а вы не вмешиваетесь в нашу работу. Формально в Беларуси в монументальном стрит-арте запрещено примерно то же самое, что и во всех странах: пропаганда расовой и религиозной вражды, насилия в любом виде, сочетание красного и черного цветов - оно считается агрессивным. Конечно, в России и Беларуси часто еще всплывает политический вопрос, но обычно сами художники понимают, где живут, и так в лоб не работают.

Смотрите также: