Через лагерь Мариенфельде прошли так называемые изгнанные, беженцы из бывшей ГДР, этнические немцы-переселенцы из стран Восточной Европы. Воротами на Запад лагерь стал и для известных сегодня в Германии людей, таких, как актер Манфред Круг (Manfred Krug) или писательница Юлия Франк (Julia Frank). В ближайшее время лагерь планируется закрыть. Однако часть его зданий и помещений сохранятся в виде музея. Пока же в лагере нашли временный приют чуть более тридцати иракских беженцев и почти столько же немцев-переселенцев из стран СНГ.

Семья Лель в самом начале новой жизни

Шестидесятилетняя Ольга Лель (Olga Lehl) ставит на стол свежеиспеченные блины к чаю и перечисляет членов своей большой семьи. Их одиннадцать человек: муж, пятеро детей, две снохи, двое внуков. С середины ноября 2009 года семья переселенцев из России живет в трехэтажном жилом блоке и занимает пять однокомнатных квартир. Обстановка в каждой из них довольно спартанская: стол, шкаф, кровати, небольшая кухня, душевая. Лагерь Мариенфельде для семьи Лель - первая остановка в Германии, на родине их предков, которая должна стать и их новой родиной.

"Мы ехали вслепую, не зная, что нас ждет, - говорит Ольга. - Надеялись, что нас поселят в городке Крефельде, где у нас живут родственники, а оказались здесь". По словам Ольги, город больше не принимает переселенцев, потому они попали в Берлин. "Но все говорят, что Берлин для лучшей интеграции переселенцев очень подходящий город, тем более, что это столица", - улыбается женщина.

Четыре тысячи километров отделяют семью Лель от старой родины - Соликамска, типичного российского индустриального города с населением в сто тысяч жителей. Десять лет понадобилось семье Лель, чтобы собрать все необходимые бумаги и получить разрешение на выезд в Германию. Годы ожидания были одновременно временем надежд и тревог. Германия постепенно ужесточала условия приема переселенцев, были введены экзамены по немецкому языку для всех членов семьи. Как результат - резкое сокращение числа вновь прибывших. В минувшем году Берлин принял всего около 175 переселенцев. В основном это пожилые люди. У Александра, одного из сыновей Ольги, свое объяснение этого процесса.

"Очень много приехало людей, которые даже не хотят знать немецкого языка, - говорит Александр. - У меня немало знакомых в Германии, которые довольствуются социальными пособиями". По словам Александра, этим людям неинтересен ни немецкий язык, ни немецкая культура, ни политическая ситуация в стране. Они живут на пособие в четыреста евро, смотрят через спутниковые антенны русское телевидение, покупают продукты в русских магазинах. "Германия, на мой взгляд, переполнена такими людьми, и не только выходцами из стран СНГ, потому и отбор переселенцев стал жестче", - уверен Александр.

Волшебным стало слово "интеграция"

В России семья Лель принадлежала к среднему классу. 61-летний Георгий был заместителем директора одной котельной города Соликамска, зарабатывал в пересчете около четырехсот евро в месяц. Его дети работали на том же предприятии и ежемесячно получали до 300 евро. Однако жизнью своей в России они довольны не были.

Экономический всплеск во времена президентства Путина, по словам членов семьи Лель, прошел мимо них. В Германии они надеются на благоприятные возможности начать жизнь с нуля. Семья Лель знает, чем рискует, например, остаться без работы, без языка, оказаться в изоляции с ощущением людей "второго сорта". Именно поэтому волшебным словом для взрослых членов семьи Лель стало "интеграция".

Родина начинается с немецкого языка

ЗЗ-летний Йохан, которого на Урале звали Иваном, и его старшая сестра Анна ежедневно ездят на занятия по немецкому языку и на интеграционные курсы. Там им объясняют, например, что в Германии запрещено фотографировать прохожих на улице без их согласия, советуют, как найти врача-специалиста, какую страховую медицинскую компанию выбрать. Йохан и Ольга, как и все остальные члены семьи Лель, стараются понять ментальные особенности немцев, но это бывает, по их признанию, не всегда просто.

"Пока я еще не знаю, чем буду заниматься в Германии. Планы у меня очень прозаичные, - говорит Йохан. - Главная цель - дождаться жены с двумя детьми, которые скоро должны приехать из России. Я постараюсь найти для нас квартиру, устроиться на работу, чтобы прокормить семью". Но самая большая проблема, признается молодой человек, это немецкий язык. С него, по словам Йохана, начинается родина.

Сестра Йохана Анна тоже плохо представляет себе свое будущее. "Когда мы приехали, то были в панике. Самый большой стресс был в первые месяцы пребывания здесь", говорит Анна, признавая, что сейчас уже многое стало понятней - она и ее родственники спокойнее стали относиться к новой реальности и начали в ней неплохо ориентироваться.

После Мариенфельде начнется самостоятельная жизнь

Сразу по приезде в Германию переселенцы из Соликамска получили немецкие паспорта. В марафоне по германским ведомствам их сопровождала социальный работник Ханнелоре Толдте (Hannelore Tholldte). "Мы обеспечиваем переселенцев временным жильем, постельным бельем, всем, что необходимо на первое время", - говорит Толдте.

Кроме того, социальные работники консультируют переселенцев и беженцев, в какие ведомства необходимо обращаться для дальнейшего жизнеустройства. Переселенцев иногда приходится сопровождать в ведомства по регистрации местожительства, на биржу труда, в медицинские страховые компании, банки, школы.

Все члены семьи Лель мечтают жить недалеко друг от друга, а еще лучше - в одном квартале. И желательно в районе, в котором проживает не так много их бывших земляков. Так лучше и быстрее можно интегрироваться в новое общество, считают они.

В конце июня берлинский лагерь по приему переселенцев и беженцев Мариенфельде закроет свои ворота и станет достоянием истории. Семья Лель к этому времени переедет в отдельные квартиры. И тогда она должна будет справляться с проблемами не под опекой социальных работников, а самостоятельно.

Автор: Оксана Евдокимова / Виктор Вайц
Редактор: Вадим Шаталин