После суточного молчания, обусловленного невозможностью немедленного реагирования, газеты, этот пока живительный источник интеллектуальной мысли на актуальные темы дня, вышли во вторник с пространными комментариями по поводу инцидента во время финального матча чемпионата мира по футболу.

Главный неразрешимый вопрос: что заставило величайшего футболиста наших дней за десять минут до окончания своей карьеры сбить с ног итальянца Марко Матерацци ударом головой в грудь? О чем думал при этом Зинедин Зидан? Думал ли он вообще? Оказалось, что да, думал, и даже вполне сознательно столкнул себя с пьедестала. Но цели своей кумир все же не достиг: как ни хотел Зидан надевать ореол славы, бессмертие ему обеспечено.

Хореография отчаяния

Мартин Майер с удивлением констатирует в Neue Zürcher Zeitung "эффективность приступа атавизма" у капитана французской сборной и находит в "брутальном интермеццо" Зидана даже некое "театральное качество". "В то время как душа его кипела, мимика и жесты демонстрировали собой пример отрешенной от эмоций хореографии. Улыбаясь как Яго, проспективный нарушитель удаляется сначала в направлении, не сулящем угрозы, чтобы затем, дружелюбно помедлив, развернуться, все еще демонстрируя чистую невинность, и затем внезапно нанести точный сокрушительный удар бритым черепом. В этом есть что-то от комедии дель арте; обманные движения погруженного в себя танцора и беззвучно падающая на землю жертва".

Беспощадная истина

Символику момента анализирует обозреватель газеты Süddeutsche Zeitung Георг Клайн. Зидан, по его мнению, "разрушил легенду. Не медийную повесть о том, что за талантливый футболист был этот француз алжирского происхождения. Лопнула как мыльный пузырь одна иллюзия нашей культуры. За время медленного повторного показа мы успели осознать, что поле нашей европейской цивилизации устроено таким образом, что не всегда удается пройти по всем кругам жизни, прибегая лишь к помощи хороших и плохих слов. Умный, завоевавший уважение и ставший богатым человек сделал выбор, опираясь на свой жизненный опыт, в пользу моментального насилия от удара головой. Зидан пощадил таким образом нос Матерацци; но себя самого он не стал щадить ни в чем".

Бойцовский дух

Объяснение поступку Зидана обозреватель газеты Tageszeitung Андреас Рюттенауер ищет в прошлом. "Его талант очевиден, - пишет он о начале футбольной карьеры Зидана в спортивном интернате Марселя. - Но никто не ожидал, что мальчишка из пролетарских предместий сделает большую карьеру. Потому что он вспыльчив. Не оставляет фолы без ответа. Он знает, что ему надо работать над собой. Тренер советует ему после каждой тренировки драить раздевалку, чтобы научиться владеть собой. И он начинает драить. Целый месяц он орудует тряпкой ради своей великой цели".

Немецкий "зеленый" политик, представитель поколения немецких шестидесятников, Даниэль Кон-Бендит, берет под защиту Зидана и также напоминает, что наш герой - не святоша, а дитя предместий, где нет заботливых и либеральных воспитателей. "Для того, чтобы подняться так высоко, как Зидан, борьбу надо вести не на жизнь, а на смерть. Бойцовский дух прививается там сам собой. И дает о себе знать в подобные моменты".

Невыносимость величия

Зидан "производил впечатление человека, четко знающего, что он сделал, человека, совершившего свой поступок в полном сознании", пишет обозреватель газеты Frankfurter Rundschau Петер Михальцик. "Можно было бы предположить, что Зидану стала невыносима атмосфера в команде, которую тренер Раймонд Доменек все больше затягивал в корсет своей системы. И он должен был вырваться из тюрьмы. И уже не мог после замечания Матерацци сдерживать ярость. Или же после удара головой по мячу, несколько минутами ранее, который отбил итальянский вратарь, больше не верил в победу. Нет, скорее всего, Зидану был невыносим сам момент, величие, в которое он врастал, и которое минуты спустя после финального свистка навсегда пристыло бы к нему, окончательно и бесповоротно. И он действительно хотел разрушить себя и тот памятник, в который он только что превратился".

Темная сторона

Мы забыли его темную сторону, пишет кинокритик Frankfurter Rundschau Даниэль Котеншульте. В Лейпциге, пишет он, до сих пор хранят как реликвию дверь в раздевалке, которую Зидан высадил после матча во время одного из своих приступов ярости. И легко забывается, чем заканчивается фильм Дугласа Гордона и Филиппа Паррено "Zidane, un portrait du 21e siècle". На протяжении всего фильма мы видим бесстрастное лицо Зидана во время одного из реальных матчей с его участием: 17 камер, расставленных по периметру футбольного поля, фиксировали крупным планом каждое движение, сверхчувствительные микрофоны улавливали малейший вздох. "На 90-й игровой минуте фильм заканчивается, как это и должно было быть, и все-таки с шокирующей концовкой: после короткой перепалки Зидан получает красную карточку и покидает поле. Герой и злодей в одном лице", - констатирует кинокритик. "Берлинская сцена была жестокой и необъяснимой. Ну почему он не смог проявить выдержку хотя бы на своем прощании, спрашивают репортеры. В кино таких вопросов не задают. И Дарт Вейдер из "Звездных войн" не снимал свою маску до последней минуты. То, что Зидан не стал менять ее на Хэппи-Энд, возможно, трагично. Но плохо то кино, что внушает нам, что у нас в запасе всегда есть второе лицо. Человек может быть и чудовищем, и кинематограф это знает лучше, чем ФИФА.

Бессмертие художника

Большой взлет и большое падение присущи биографии любого великого художника, подводит итог последнему матчу Зидана обозреватель газеты Tageszeitung Дирк Книппхальс. "Он показал, что его можно судить только по его собственным меркам. И именно поэтому Зидан обрел теперь бессмертие". (эв)