"Теперь с нами больше не будет Эрнста Любича", - сказал кто-то на похоронах великого режиссёра. "Хуже, - тут же откликнулся присутствовавший там же Билли Уайлдер. – Теперь не будет больше фильмов Эрнста Любича". Теперь "больше не будет" фильмов самого Билли Уайлдера: один из самых крупных режиссёров 20-го века умер в ночь на прошедшую пятницу в своём доме в Беверли Хиллз, не сдержав неоднократно данного журналистам обещания – дожить до 104. Ему было "всего" 95. Он был одной из легенд "большого Голливуда".

Самуил Вильдер родился в 1906 году в городке Суха в восточной Галиции на территории современной Польши (тогда это была часть Австро-венгерской империи), где его отец содержал небольшое привокзальное кафе. Когда Самуилу было 5 лет, его мама, Евгения Вильдер, переименовала его в Билли – под впечатлением американского родео-шоу "Буффало Билл Вайлд Вест". Начав и бросив юридическое образование в Вене, Билли Вильдер в начале 20-х попадает в Берлин, где становится корреспондентом колонки криминальной хроники в бульварной газете "Берлинер Цайтунг". Его первая статья носила название "Таинственная нога". Одновременно Вильдер формируется как личность и как человек искусства – ходит в театры, читает, обзаводится друзьями в богемной среде.

"20-ые годы стали самыми важными в моей жизни."

Начав ещё в Берлине писать киносценарии, Уайлдер, попавший в Америку с первой волной эмигрантов в 33-м году, тут же оказывается в Голливуде. В отличие от большинства своих коллег, не до конца распаковывавших чемоданы в надежде на скорое возвращение, Уайлдер сразу говорит себе и окружающим:

"Здесь мы проведём остаток нашей жизни".

Работая ассистентом на одной из студий, Уайлдер зубрит английский, разучивая утром и вечером по 20 новых слов, и старательно избегает кафе, в которых собирались эмигранты. Впрочем, он до конца жизни говорил по-английски с венским акцентом и сам в шутку называл свой английский:

"Дикой смесью из языка Шварцнеггера и епископа Туту."

В течение года он из сценариста становится актёром, а из актёра – режиссёром.

"Потому что я хотел сам рассказывать истории, которые я придумывал..."

На протяжении пяти десятилетий своей карьеры он рассказал более 50-ти историй, которые "покрывают" весь спектр кинематографических жанров: от чёрной комедии до социальной драмы, от фильм Noir до абсурдистской сатиры.

"Мэрилин никогда не приходила вовремя и всё время забывала свой текст".

Он работал с крупнейшими актёрами своей эпохи, некоторые из которых именно в его лентах стали звёздами – как Джек Леммон и Мэрилин Монро в "Джазе только девушки" - или вернули блеск своей несколько погасшей славе – как Глория Свенсон в "Сансет Бульваре" ("Бульваре заходящего солнца") или Марлен Дитрих в "Зарубежном романе", а десять лет спустя – в "Свидетельнице обвинения".

"У Марлен было несколько иное лицо, чем у обыкновенных людей".

Кстати, "Зарубежный роман" - фильм о чёрном рынке в послевоенном Берлине, жестокая сатира, направленная как против "вчерашних", так и против новых поборников начинающейся холодной войны, стал в 49-ом году причиной специального заседания в Сенате США. Заявление одного из сенаторов:

"Удивительно, сколь непатриотично ведут себя некоторые из новоиспечённых американских деятелей культуры."

Комментарий Уайлдера:

"Американцы насторожённо относятся к людям, которые не готовы быть во всём на них похожими"

Позже Уайлдер скажет, что "сумел стать американцем душой и телом, оставшись европейцем сердцем и разумом".

Начиная в 46-м году работу над "Зарубежным романом", Уайлдер впервые после тринадцатилетнего перерыва приехал в Германию – и узнал, что его мать, бабушка, отчим и другие родственники погибли в Освенциме.

Фильмы Уайлдера 22 раза выдвигались на Оскара, шесть раз ему вручался вожделенный трофей. Последнего, "почётного" Оскара "за совокупность заслуг" он принял в 86-м году из рук Альфреда Хичкока.

Комментарий Хичкока:

"Для меня двумя ключевыми словами кино являются слова "Билли" и "Уайлдер".

Из благодарственной речи Уайлдера:

"Мой принцип прост: если тебе есть что сказать – скажи это. Если нет...".

Точный, беспощадный и яркий, как и его афоризмы, Уайлдер ничто не презирал столь глубоко, как кино "про разговоры", пресловутые "говорящие головы" - "токинг хэдз". Его фильмы говорили со зрителем, прежде всего языком образов. Не случайно чуть ли не каждый второй продаваемый в мире постер с репродукциями старых кинокадров демонстрирует именно кадры из фильмов Уайлдера.

В своём менее известном фильме с Монро – "Проклятый седьмой год" - Уайлдер создаёт, пожалуй, самый знаменитый образ за всю историю мирового кино: Мэрилин в белом платье с юбкой, которую как бы внезапно подхватывает порыв ветра (кадр снимался несколько часов возле одной из вентиляционных шахт нью-йоркского метро).

Билли Уайлдер называл себя "несентиментальным прагматиком кино". Слава и талант позволяли ему быть в большой степени независимым от условностей и законов его непростой отрасли, и от требований политкорректности, и в большой степени – от главного диктатора, мнения публики. Он мог быть самим собой – и широко пользовался этим правом.

"Каждый зритель в отдельности – идиот. Но вместе они – гений. И моя задача снять не "комедию" или "трагедию", а фильм, после которого у людям было бы о чём задуматься..."