Дискуссия эта, подробно освещаемая "Немецкой волной", была вызвана двумя не связанными друг с другом событиями – скандалами вокруг высказываний вице-председателя Свободной демократической партии Юргена Мёллемана и вокруг готовящегося к публикации романа Мартина Вальзера "Смерть критика".

Что изменилось в Германии, спрашивает газета Ави Примора, с тех пор, как в 1998 году Мартин Вальзер впервые потребовал от немецкой общественности перейти от "самобичевания" за преступления национал-социализма к общественному дискурсу "нормальной" страны. Произнесенное вслух пожелание Мартина Вальзера раз и навсегда отказаться от "моральной дубины холокоста" вызвало отповедь со стороны тогдашнего председателя Центрального совета евреев в Германии Игнаца Бубиса (Ignatz Bubis). Со смертью Бубиса в 1999 году заглох, казалось бы, и спор. Изменилась ли с тех пор Германия, спрашивает "Франкфуртер альгемайне" у Ави Примора. Вот что, в частности, сказал на это Ави Примор:

Как критикуют Израиль в Германии

Я не думаю, что немцы переменились или что немцы вновь стали антисемитами. Но настроение, неприятное настроение, всё же заметно. У нас в Израиле в отношении Германии царит чувство подавленности. Дело в том, что одновременно имеют место две разные вещи. С одной стороны, критика в адрес израильской армии и израильского правительства, критика сама по себе легитимная. Все, включая и немцев, имеют право критиковать определенную политику, и наш долг отвечать на эту критику. Но дело в том, что критика эта иной раз сопряжена с такими преувеличениями, что воспринимается как злонамеренная. Вот пример: В Дженине был настоящий бой. Мы потеряли там 23 солдата. Палестинцы потеряли около 50 бойцов. Когда бой идет в городе, происходят ужасные вещи. Можно было бы возразить: вам вообще не следовало бы вступать туда. Мы бы постарались объяснить, зачем мы это сделали. Но вместо этого нас обвинили в резне, в том, якобы, что мы напали на гражданское население. А это не так. Но вот эта страсть, с которой нам приписывают военные преступления, и вызывает у нас чувство подавленности.

Мы не в состоянии понять высказываний Карсли и Мёллемана

В Израиле задают такие вопросы в связи с высказываниями Карсли и Мёллемана. Что означают эти высказывания? Разве это – критика Израиля? Почему нужно срываться и говорить об антисемитизме? Здесь тут же вспоминается спор Вальзера с Бубисом 1998 года, а слух о книге Вальзера вызывает другой вопрос: что, в Германии опять можно публиковать антисемитские книги? В Израиле слышат, например, о новом интересе, с которым в Германии обсуждают несправедливое обращение с немцами в конце войны, и спрашивают себя: что это – новое направление немецкого общественного мнения? Как бы то ни было, сегодня здесь публично высказываются вещи, производящие тягостное впечатление.

Израильтянам сейчас не до чужих мнений

Израильтяне стоят сейчас в круговой обороне от терроризма. И когда слышат критику в адрес Израиля, спрашивают себя: почему они не хотят нас понять? И когда за этой критикой подымается тень антисемитских настроений, у нас говорят: это уже не критика политики, это нечто более глубокое.

Будем справедливы к немецкой молодежи

Я думаю, что немецкая молодежь имеет точно такое же право критиковать Израиль, как американская или британская. Потому что немцы прошли гораздо более серьезный путь в своем историческом самоанализе, чем кто бы то ни было в мире. И всё же им приходится считаться с тем, что в Израиле всё ещё особенно чувствительно реагируют на критику, исходящую из Германии. И не только в Израиле.

Правый популизм в Австрии и в Германии

Да, успех правых популистов в Австрии, во Франции, в Голландии внушает беспокойство. Но я хочу напомнить об одном событии, которое произвело на меня в своё время сильное впечатление. Когда в 1998 году правоэкстремитская партия Немецкий народный союз (DVU, Deutsche Volksunion) получила на выборах в федеральной земле Саксония-Анхальт почти 13% голосов, вся Германия возмутилась. А когда в 1999 году в Австрии Хайдер получил 27%, австрийцы восприняли это как нормальное явление демократии. Почему? Потому что австрийцы никогда не задавали вопросов своей совести. Немцы же, как я полагаю, сохраняют высокую чувствительность к правым, к экстремистам и к неофашистам, резюмирует бывший посол Израиля в Германии Ави Примор на страницах "Франкфуртер альгемайне". (гг)