Валентина Мельникова считает, что российские вооруженные силы напоминают не армию, а ополчение.

Deutsche Welle: Валентина Дмитриевна, начиная с весеннего призыва, солдаты-срочники будут служить один год. Военные рапортуют, что это большой успех. Так ли это на самом деле?

Валентина Мельникова: Они всегда очень странно это трактуют. Под реформой они понимают возвращение в Советский Союз к всеобщей воинской обязанности и отправки всех в казарму. На самом деле никакая это не реформа. Реформа – это тот небольшой сдвиг, который произошел с переходом на контракт. Это хотя бы какое-то движение в этом направлении.

А то, что они пытаются сейчас всех загнать в казарму, для них это, конечно, очень хорошо, а для людей это как будет? Призовут тех, у кого на руках престарелые родители, которые останутся без всякой помощи одни. Уйдут те, у кого останутся маленькие дети – кому от этого будет хорошо? Поэтому я считаю, что мы возвращаемся к российскому закону о всеобщей воинской обязанности, в 1988 год.

- В чем проблема перехода всей армии на контрактную службу?

- По контракту человек, во-первых, получает деньги за свою службу, а солдат по призыву сейчас получает от 300 до 600 рублей в зависимости от воинской должности. Во-вторых, человек добровольно идет на эту службу, в-третьих, у него есть свободное время, свободный выход из воинской части и выходные дни. У солдат по призыву ничего этого нет.

- То есть нужны крепостные?

- Нужны рабы. И это как раз подтверждает принятие вот этих неимоверно глупых поправок к закону о том, что каждый гражданин призывного возраста, уезжая на 2 недели, должен сообщать об этом своему военкому, а там, куда он приезжает, вставать временно на учет. Это просто какая-то подписка о невыезде, или как под надзором милиции условно освобожденный заключенный. Все это не имеет никакого отношения к военной службе, а просто откровенная попытка взять под колпак. Молодежь просто побежит из такой страны. Что это за армия такая, если государство своих людей заранее загоняет в зону, чтобы потом чуть ли не в наручниках отправить их в войска?

- Как на практике должен реализоваться этот закон?

- Согласно положению о воинском учете, человек должен встать на учет, если он зарегистрировался по месту пребывания на полгода и больше. Потому что понятно, что в свое призывное время он в таком месте физически находится. В этом как раз нет ничего нелогичного. Но почему человек должен сообщать, если едет, например, в отпуск? А военком, получается, может запретить. Вот это для меня возвращение к 1988 году, это конец афганской войны, когда призывали всех из ВУЗов, потому что в этой войне потеряли столько людей, что надо было как-то заткнуть эти дыры.

- Власть говорит, что нужно решать демографические проблемы, с другой стороны забирают призывников, у которых есть новорожденные дети. Как это вообще согласуется?

- Никак не согласуется. Это демагогия. Если они так озабочены демографической проблемой, то почему пенсионеров и инвалидов оставляют без помощи, ведь эти люди реально умрут. Россия - это все-таки провинция в большинстве своем, где люди живут за счет своего натурального хозяйства – водопровода нет, газа нет, скот надо кормить, кто это будет делать? У людей нет денег нанимать сиделку. Грызлов сказал, что мы на год всех в больницу положим. Он видимо не в курсе, что тут и молодого-то человека в больницу на 3 дня не положить.

Нашу власть народ не беспокоит, они находятся в полном отрыве от людей, и что с ними будет, власть не волнует. Военные хотят, чтобы все были в казармах, а в остальном хоть трава не расти, хоть все помирайте.

Более того, с этого года нельзя уволить солдата по призыву из армии, если у него дома что-то случилось. В прошлом году было несколько таких случаев. Один раз я занималась увольнением такого мальчика. У него мать одна, живет в Якутии. Внезапно обнаружили рак, ее прооперировали, из больницы привезли домой, и дома никого. Командир дал ему тогда отпуск, мы помогли быстро оформить все документы на увольнение. А теперь мы этого сделать не можем, вот она выйдет из больницы, и будет лежать дома одна без помощи и умирать там, ведь соцзащиты у нас нет.

Что будет в случае, если сын не сможет уволиться? Ребята будут уходить из части, прятаться дома, а за ними будут приезжать с наручниками. И мы ничего сделать не сможем.

- В чем проблема? Это неискоренимый военный менталитет?

- Даже не просто военный, а специфический советский милитаристский дух: все для фронта, все для победы.

- То есть это такая реакция на расширение НАТО по-российски?

- Отмена отсрочек, это и есть адекватный ответ, мы их шапками закидаем, завалим телами. Не зря сейчас опять слышны эти позабытые фразы, что Россия всегда побеждала большой армией. Но ведь Россия никогда не побеждала армией, а всегда побеждала ополчением, а это совершенно разные вещи.

Беседовал Владимир Сергеев