Под цветущими магнолиями разгуливает шумная, нарядная толпа. В бассейне плававает коллекционер: точнее, тело коллекционера. Оно (тело) - в брюках и рубашке. Лишь ботинки, носки и "ролекс" снял с себя несчастный, прежде чем решил расстаться с жизнью.

Бассейн находится перед домом, где жил коллекционер. Залитое светом бунгало заполнено равнодушными предметами коллекционерской страсти утопленника: африканские статуи соседствуют с шедеврами современного дизайна. Перед бунгало - табличка с надписью "For Sale" ("Продается") и парочка говорливых агентов по продаже недвижимости.

Это инсталляция Михаэля Элмгрина и Ингара Драгсета, ради которой объединили в общее пространство свои национальные павильоны на Веницианской биеннале скандинавские страны. В утрированном виде она передает мироощущение арт-мира: дилемму между кризисом (причем, не только экономическим), который переживает "глобальная деревня", и тем гедонистическим наслаждением, которое при всех "но" является для многих сутью искусства.

"Посетитель выставки узнает, что везде в мире царит известное смятение умов. Но узнает он и о том, что везде в мире идет мыслительный процесс: везде размышляют о том, что есть искусство, кто мы такие и как начать все сначала", - говорит шведский куратор биеннале Даниэль Бирнбаум.

Красота не обязана спасать мир

"Строить миры", - такой девиз он предпослал в этом году крупнейшему форуму современного искусства. Это значит много - и ничего: каждый художник так или иначе строит свой мир.



"Красота не обязана спасать мир", - такой девиз выбрали, не сговариваясь, участники выставки. Мол, спасайте ваш мир сами! А если красота, которую чуткий глаз художника может увидеть и в ажурных сплетениях паутины, и в пыльных изгибах старинной венецианской люстры, и в тени, отбрасываемой колеблющимся занавесом в знойный полдень, наведет вас на мысль о пути к спасению - что же, мы не против.

Не только почти полное отсутствие социального искусства, но и вообще отсутствие каких-либо жестких "трендов" (этого бича международных арт-выставок) бросается в глаза на биеннале этого года. Стерты и временные границы: как в национальных павильонах, так и в центральном выставочном зале "Арсенал" работ, на которых, как говорится, еще не высохла краска (или клей) лишь чуть более половины. Остальное - работы прошедших десятилетий. "Наша выставка - не отчет о проделанной работе, -замечает Даниэль Бирнбаум. - Представлять искусство разных эпох для меня столь же естественно, как и представлять искусство разных стран".

Национальная кухня

Кстати, о "разных странах": и это понятие носит все более относительный характер. Так, немец Тобиас Ребергер, получивший на биеннале "Золотого льва", превратил в инсталляцию кафе в парке Giardini, зато немецкий павильон оформлял в этом году англичанин Лиэм Гиллик (Liam Gillick). Памятуя об идеалах Баухауза, он построил в храмоподобных пространствах немецкого павильона, рассчитанного на искусство как на священнодействие, подобие гигантской абсурдной кухни из светлого дерева.

"Все тоталитарные группы опирались на сакральную архитектуру как на инструмент манипуляции массами, - говорит Лиэм Гиллик. - Изнутри немецкий павильон выглядит почти как церковь. Мне было интересно противопоставить этой эстетике идеи модернизма."

La Bella Venezia

Если искать общую тему Венецианской биеннале 2009 года, то эта тема - сама Венеция. Меланхоличная красота города, уходящего под воду, где счастье, тем не менее, разлито в воздухе, стала темой ряда наиболее интересных работ. И авторство самой яркой из них принадлежит самому куратору Даниэлю Бирнбауму: в конце бесконечных анфилад и бункеров венецианского Арсенала он "открыл" таинственное и прекрасное место - старинный сад, о существовании которого знала лишь пара старых садовников. Маленькое чудо для Венеции, где, кажется, каждый квадратный метр пропитан историей искусств.

Этот забытый сад, с его болотцами, зарослями плюща, заброшенными старинными оранжереями и сторожевой башней, Бирнбаум сделал частью выставки. Десять художников получили возможность осуществить здесь свои проекты. Один из них - Нигил Чопра из Индии. Чопре, как и почти всем другим из "избранной" десятки художников, не захотелось усовершенствовать существующую красоту венецианского сада, он лишь деликатно указал на нее. Он посвятил инсталяцию своему деду, обитавшему в Венеции много десятилетий назад "бедным художником": старинный бритвенный прибор, фрукты на столе, на стене - набросок Венеции, посередине - задумчивый художник.

Автор: Анастасия Рахманова
Редактор: Ефим Шуман