В этом году в Германии – марафон земельных и коммунальных выборов, тринадцать штук. А еще – президентские и в Европарламент. Первыми «отстрелялись» избиратели в Гамбурге, имеющим наряду с Берлином и Бременом статус самостоятельного субъекта германской федерации. Гамбург – город портовый и промышленный. Среди его жителей много таких, которых принято называть пролетариатом. Соответственно, и позиции социал-демократов – в классическом понимании партии трудящихся – здесь были традиционно крепкими. Гамбург всегда называли «красным». Тем большей катастрофой стали для СДПГ итоги голосования. Правящая на общефедеральном уровне партия получила поддержку менее трети избирателей. Причина именно в том, что она – правящая, народ же в Германии – и в Гамбурге в том числе – ропщет. Люди недовольны болезненными социальными реформами, которые затеял канцлер Герхард Шрёдер.

Выборы в Гамбурге стали триумфом для христианских демократов, точнее – для их кандидата на пост бургомистра Оле фон Бойста. Дело в том, что Оле фон Бойст и ХДС – это совсем не одно и тоже. В отличие от других лидеров коонсерваторов, гамбургский адвокат слывет либералом, у него отличный от руководства ХДС взгляд, например, на перспективу присоединения Турции к Евросоюзу, а также на иммиграционную политику Германии. Да и выглядит он как-то не по консервативному, мягкими, плавными манерами напоминает, скорее, своего социал-демократического гомосексуального коллегу, правящего бургомистра Берлина Клауса Воверайта. Именно благодаря личности Оле фон Бойста христианские демократы почти удвоили в сравнении с прошлыми выборами свой результат, и получили небывалые сорок семь с половиной процента. Такого прироста еще ни на одних выборах не получала ни одна из существующих в ФРГ политических партий. В городском парламенте Гамбурга у ХДС теперь абсолютное большинство депутатских мандатов, и таким образом Оле фон Бойст будет править в одиночку, без каких-либо уступок прежним коалиционным партнерам – либералам и правым популистам из партии бывшего судьи Рональда Барнабаса Шилла. Ни те, ни другие не смогли преодолеть пятипроцентный барьер.

Победой в Гамбурге ХДС продолжил свое триумфальное шествие по землям ФРГ. Теперь уже в шести из шестнадцати субъектов федерации консерваторы правят в одиночку. Социал-демократы, для сравнения, ни в одном единственном. Да и на общефедеральном уровне им приходится действовать с оглядкой на своего младшего партнера, партию «зеленых», которым всё недовольство социальными реформами, как с гуся вода. Их, также несущих правительственную ответственность в Берлине, избиратели почему-то не наказывают. Как бы то ни было, общеполитический баланс в стране, вернее, дисбаланс, по результатам выборов в Гамбурге не изменился. В бундестаге по-прежнему «красно-зеленое» большинство, пусть минимальное, а во влиятельной палате федеральных земель доминируют консерваторы. Поэтому, как и раньше, во всех более или менее крупных политических начинаниях правительству придется искать компромисс с оппозицией, чтобы избежать блокады в бундесрате. На этом, собственно говоря, можно было бы поставить точку. Но в гамбургских выборах была интрига, о которой нельзя умолчать. Эту историю можно рассматривать, как элегантный образец политической борьбы с популизмом, без всяких там черных избирательных технологий и чемоданов с компроматом.

По итогам прошлых выборов в две тысячи первом году, в Гамбурге сложилась патовая ситуациия. Судья Рональд Барнабас Шилл с места в карьер взял тогда почти двадцать процентов голосов. Оле фон Бойст оказался перед трудным выбором. Он мог пойти на «большую коалицию» с социал-демократами, но решился всё-таки на заведомо неустойчивый тройственный союз – с судьей-популистом и либералами из СвДП. Щепетильные немецкие интеллектуалы тогда морщили носы: фи, сесть за стол с таким дурно пахнущим провокатором?! Фон Бойст, конечно, знал, с кем подписывает коалиционный договор, но стерпел. И только сейчас стал понятен его рассчет. Он сознательно возложил на партию Шилла долю правительственной ответственности, вывел популистов с улиц на политическую арену, на всеобщее обозрение. И публике довольно быстро стало ясно, кто чего стоит. Скандалы пошли один за другим. Люди судьи вдрызг рассорилась, перегрызлись, а самого Шилла в конце концов с треском исключили из его собственной партии. Произошло это даже быстрее, чем рассчитывал Оле фон Бойст. А вот пойди он тогда на «большую коалицию», партия «закона и порядка» осталась бы в оппозиции, митинговала бы на улицах, привлекала в свои ряды всё новых сторонников, суля обывателям простые решения сложных проблем. Главная заслуга Оле фон Бойста в том, что он сумел быстро и элегантно развенчать фигуру Барнабаса Шилла, а с ним и политический популизм, набиравший было силу в Германии. Так что стоит запомнить это имя – Оле фон Бойст. Ведь у немецких консерваторов не так много мастеров изысканной политической интриги.

Отношение немецких автолюбителей к Евросоюзу стало еще хуже.

Пару недель назад я рассказывал об отношении немцев к Европейскому союзу, о росте среди них евроскептиков, которые не видят в процессах интеграции для себя ничего хорошего. На прошлой неделе имидж ЕС в Германии опустился еще ниже. Об этом позаботилась самая массовая в Европе немецкая бульварная газета. Она вышла с аншлагом: Еврокомиссия, дескать, хочет заставить немецких автолюбителей каждые десять лет проверяться у врача, как минимум, глазного. Читатели с водительскими правами заволновались и возмутились. Дело в том, что у автолюбителей в Германии есть две священные коровы. Первая – это автострады без ограничения скорости, а вторая – «вечные» права. В отличие от подавляющего большинства европейских стран, в ФРГ водительские корочки не имеют срока давности. Раз сдав экзамен, можно ездить на машине всю жизнь, если грубо не нарушаешь правила движения. Причем, действительны даже самые первые картонные образцы, выданные Бог знает когда, лет пятьдесят назад.

Со временем форма водительского удостоверения менялась, сейчас это пластиковая карточка размером с кредитную. Старые права можно обменивать на новые без всяких дополнительных тестов или справок. Берут только небольшую сумму за переоформление. Но можно и не обменивать, ездить и дальше с «тряпочкой», как здесь любовно называют потрепанные картонные права с едва различимыми, написанными от руки буковками и фотокарточкой, как из прошлой жизни. В некоторых кругах это считается даже определенным шиком. И вот на тебе. Еврокомиссия совершает покушение на историческое завоевание немецких автолюбителей, возведенное в ранг чуть ли не основополагающих прав человека! При ближайшем рассмотрении, однако, выяснилось, что Еврокомиссия вовсе не намерена ограничить свободу немцев и заставить каждые десять лет бегать по врачам и продлевать водительские удостоверения. В Брюсселе предлагают всего лишь несколько упорядочить бурное разнообразие водительских прав в Европе, ввести вместо действующих сегодня более восьмидесяти форм, корочки единого образца. Чтобы, скажем, португальский постовой мог понять, что это ему показывает водитель машины с немецкими или эстонскими номерами.

Такие права единого европейского образца предлагается и в самом деле сделать временными – на десять лет, но не для того, чтобы отравить жизнь водителям преклонного возраста. Цель – затруднить подделку документов и всякие злоупотребления, ведь зачастую водительские права используются как удостоверения личности – в гостиницах, например, и даже в банках. Процедуру же продления или обмена Еврокомиссия предлагает устанавливать каждой стране ЕС самостоятельно. Факт, что в Германии не станут требовать для этого медицинской справки. Во-первых, это привело бы к увеличению и без того огромной бюрократии, дополнительным расходам, которые пришлось бы переложить на плечи автолюбителей. Между тем они и так уже – не священные, а дойные коровы республики. А во-вторых, необходимости нет. Статистика показывает, что виновниками тяжелых аварий на дорогах Германии в большинстве случаев становятся как раз люди молодые, пожилые же ездят аккуратно и к окулисту ходят даже чаще, чем надо бы.

Раз уж мы заговорили о статистике, приведу еще несколько данных из дорожной сферы. В прошлом году, например, в Германии зарегистрировано самое маленькое за все время наблюдений число дорожно-транспортных происшествий со смертельным исходом для их участников. На дорогах погибло шесть тысяч шестьсот шесть человек. Это почти вчетверо меньше, чем в семидесятом году – рекордном по смертности на немецких дорогах. При этом, по статистике, опаснее всего ездить по малонаселенной федеральной земле Мекленбург – Передняя Померания. Здесь в пересчете на душу населения погибли сто шестьдесят три человека из миллиона. В среднем по Германии – восемьдесят. А безопаснее всего - улицы крупных городов. Замыкают таблицу смертности на дорогах Бремен, Гамбург и Берлин. Из миллиона столичных жителей в дорожно-транспортных происшествиях погибли только двадцать три человека. Но это не удивительно. В городе – не разгонишься. В прошлом году в Германии снизилось и общее число аварий, а также пострадавших в них. Эксперты объясняют это двумя причинами. Первая – повышение безопасности самих машин: надувные подушки, антиблокировочные и стабилизационные системы. Вторая – погода. Гололедицы в прошлом году было сравнительно мало.

В Берлине все больше русских евреев.

Германия и в первую очередь Берлин приобрели в последнее время славу «земли обетованной» для евреев, желающих эмигрировать из стран бывшего СССР. По данным подстамского исследовательского центра имени Мендельсона, в прошлом году в Израиль уехали восемнадцать тысяч евреев, а в Германию – девятнадцать тысяч двести. Директор центра Юлиус Шёпс объясняет это явление трудным для изучения ивритом, слишком жарким климатом и вооруженными конфликтами на Ближнем Востоке. Немецкий язык для русскоговорящих иммигрантов тоже не подарок, но во всех остальных отношениях в Берлине, конечно, сподручней. Еврейская община немецкой столицы нассчитывает в настоящее время тринадцать тысяч членов. Восемдесять процентов из них – выходцы из бывшего СССР. За двадцать лет община выросла втрое, и вдвое за минувшее десятилетие. Но евреев здесь, разумеется, даже больше. Как считает Юлиус Шёпс, на несколько тысяч или даже на несколько десятков тысяч человек. Дело в том, что далеко не все из приезжих – люди верующие, а потому в общине не регистрируются, хотя это и сулит иммигрантам некоторые преимущества. Впрочем, и среди членов общины, которая считается учреждением религиозным, довольно много таких, которые прежде ни разу не были в синагоге. Вновь прибывшие, однако, сталкиваются не столько с небесными, сколько с вполне земными проблемами. И в частности, с социальными. По данным центра имени Мендельсона, свыше двух третей евреев из России, Украины и Азербайджана, переселившихся в Берлин, имеют высшее образование. Работу, однако, найти не могут и вынуждены прозябать на социальное пособие. Ситуацию усугубляет тот факт, что почти три четверти еврейских иммигрантов это люди, которым за пятьдесят. Для немецкого рынка труда – отработанный пар. И только каждый шестой – молодой человек до двадцати лет, а следовательно - имеющий благоприятные перспективы и шансы найти приличную работу. Юлиус Шёпс вместе с коллегами разработал специальную программу, направленную на содействие интеграции еврейских иммигрантов. Предлагается, в частности, сократить для них срок ожидания немецкого гражданства с восьми до четырех или даже до трех лет, упростить процедуру признания дипломов и свидетельств о получении профессионально-технического образования, выплачивать пожилым из еврейских иммигрантов пенсии по той же схеме, что и немецким переселенцам из стран бывшего Советского Союза, то есть, с частичным признанием прежнего трудового стажа. Одно из предложениий адресовано и лидерам самой еврейской общины. Юлиус Шёпс считает недопустимым руководстоваться строгими еврейскими критериями при оценке происхождения желающего вступить в общину. «Антисемит где-нибудь в российской глубинке, говорит он, не будет разбираться в таких тонкостях, еврей ли ненавистный ему сосед по материнской или по отцовской линии».