Как это не печально звучит, но внимание к Узбекистану среди простых немцев было отчасти вызвано именно беспорядками в Ферганской долине в мае прошлого года. Спустя год немецкие правозащитники и активисты организуют акции протеста в различных городах страны с тем, чтобы напомнить о нарушениях прав человека, совершенных в те майские дни и совершаемых по сей день по отношению к тем узбекским гражданам, чье мнение по поводу событий в Андижане расходится с официальным. В это же время, немецкие эксперты размышляют о том, как преодолеть кризис в отношения между Европой и Узбекистаном. А работающие в Узбекистане немецкие неправительственные организации, несмотря ни на что, продолжают свою работу по поддержанию и развитию демократии в этой стране. Михаил Бушуев в нашей постоянной рубрике – обо всем этом подробнее.

В пятницу и субботу в разных городах Германии пройдут акции протеста, и митинги в память о погибших в Андижане в ходе майских беспорядков в прошлом году. Так, активисты организации «Эмнести Интернэшнл» в городах Дрезден, Людвигсхафен, Марбург, Любек, Фрайбург, Ганновер, Констанц, Кульмбах и Бамберг будут призывать к проведению независимого международного расследования андижанской трагедии. Среди прочего пройдет сбор подписей за освобождение из узбекской тюрьмы правозащитников Мутабар Таджибаевой и Саиджахона Зайнабиддинова, которых, по мнению «Международной амнистии», осудили за их несогласие с выводами официальных узбекских властей о произошедшем в Андижане и попытку расследовать обстоятельства расстрела толпы 13 мая 2005 года.

В годовщину андижанских событий правозащитники выражают протест и против позиции германского руководства. Генеральный прокурор страны Кай Нем отказался начать уголовное преследование бывшего министра внутренних дел Узбекистана Закира Алматова, который находился в ФРГ на лечении в связи с раковым заболеванием. Алматов руководил разгоном толпы, собравшейся в центре Андижана 13 мая. Правозащитники при этом ссылаются на международные нормы и законы самой Германии, позволяющие преследовать подозреваемых в совершении преступлений против человечности. Координатор немецкой секции «Международной Амнистии» по Центральной Азии Георг Варнинг так комментирует отказ Генеральной прокуратуры ФРГ:

- Генпрокуратура отказалась начать уголовное преследование в отношении Закира Алматова, аргументировав такое решение откровенно слабыми доводами. К примеру, для доказательства того, что в узбекистанских тюрьмах не пытают заключенных, генпрокурор воспользовался данными, приведенными на Интернет-странице посольства Узбекистана. Но ведь он мог бы обратиться хотя бы к бывшему и действующему уполномоченному ООН по этим вопросам и собраться информацию у них. Этого не было сделано. То же самое можно сказать и о других аргументах. Я не могу доказать, но думаю, что это просто отговорка по политическим причинам. Никто не удостоверился в тяжести совершенных в этой стране преступлений, никто не проверил, насколько велики шансы собрать достаточное количество фактов и улик. Нет, доводы были проще. Если мы начнем преследование, то попадем в опалу, у нас есть военная база в узбекском городе Термез, Германия – единственная страна на Западе, которой позволено там находиться. И это разрешение имеет свою политическую цену. Очевидно, в эту цену включается замалчивание всех убитых и пострадавших в ходе андижанской трагедии, а также игнорирование судеб людей, подвергшихся пыткам в узбекских тюрьмах. Так мы понимаем решение генпрокуратуры.

Эту точку зрения отчасти разделяет эксперт берлинского фонда «Наука и политика» Уве Хальбах. Германия не должна создавать впечатление, что наличие военной базы в Термезе заставляет немецких политиков обходить стороной нарушения прав человека в Узбекистане.

- Германия, разумеется, принимала непосредственное участие в принятии решений о санкциях в отношении Узбекистана. И случай с Закиром Алматовым рассматривался и здесь, и в Европе, как исключение. Что же касается базы в Термезе, то Германия не должна ради ее сохранения отказаться от критических замечаний, должно быть ясно: нельзя позволить шантажировать себя.

По мнению Уве Хальбаха, нынешняя ситуация с Узбекистаном после трагедии в Андижане представляет собой пример классического конфликта внешней политики: прерывать или не прерывать отношения с авторитарными режимами:

- Этот вопрос стар как мир: сможем ли мы добиться улучшений, если мы прекратим всяческие контакты с правительством, которое нарушает или допускает массовые нарушения прав человека. Наступит ли благодаря такому шагу улучшение ситуации с правами человека в Узбекистане? Или положительного эффекта можно добиться только при помощи диалога с властями? После критических замечаний все равно нужно думать, что делать дальше. Федеральное правительство Германии, по крайней мере, утверждает, что ни в коем случае не исключает вопросы соблюдения прав человека из межправительственного диалога.

Как бы то ни было, берлинский эксперт уверен, что для правительства Германии и для всего Европейского Союза значительно сократилось поле для политических маневров в отношении Узбекистана, но в общем в отношении всего региона:

- В целом в Центрально й Азии произошло смещение внешнеполитических координат в том смысле, что Россия и Китай после андижанских событий захватили, выражаясь фигурально, огромные территории. В то же самое время, западные игроки, в первую очередь, США оказались оттеснены от решения вопросов политики безопасности в регионе. Что же касается Евросоюза, то в дипломатических кругах часто возникает дискуссия по поводу того, не слишком ли жесткий курс проводила Европа по отношению к событиям в Андижане, нужно ли было добиваться нарушения нормального диалога с Ташкентом. Главной претензией узбекской стороны была поспешность выводов европейских политиков. По мнению Ташкента, в Европе не приложили достаточных усилий для того, чтобы разобраться в деталях произошедшего, делая акцент на образе «мирной демонстрации» и забывая о том, что там находились вооруженные люди, не на стороне государства, что был предпринят штурм тюрьмы, областной администрации и так далее. Но решающим моментом стала требование международных организаций, таких как ООН, ОБСЕ, а также США и Евросоюза провести независимое расследование андижанской трагедии. Узбекистан категорически отверг такую возможность, рассматривая ее как вмешательство в суверенные дела государства. Такое консервативное представление о суверенитете нашло отклик в России и Китае. Можно даже сказать, что оценка событий в Андижане разделила мир на две части.

Такую радикальную позицию не разделяет глава ташкентского отделения фонда имени Конрада Аденауэра Ханс Кайзер. Он и его коллеги - среди немногих представителей международных неправительственных организаций, которые могут продолжать свою работу в Узбекистане. События в Андижане не могут перечеркнуть все успехи по поддержанию и развитию демократии в этой стране. Сизифов труд? – нет, говорит Ханс Кайзер, скорее необходимость просверлить дыру в толстой бетонной стене. Спрос среди молодых узбекистанцев на информацию о гражданском обществе, о правах человека, о демократических принципах и устройстве государства огромен. Так что отказываться от своей деятельности в Узбекистане он не намерен и считает, что в таком стратегически важном регионе как Центральная Азия ее нужно продолжать, пока есть такая возможность:

- Демократизация, в стране, которая не знает опыта жизни в демократии, очень тяжелый процесс. В этой связи я прошу вас посмотреть на альтернативы тому авторитарному режиму в Центральной Азии, который мы критикуем. Это прежде всего угроза, исходящая от исламистских организаций. Посмотрите, кто стоит у власти – все те же бюрократы, воспитанные еще советской системой. Но я не могу сказать, что их могут заменить какие-то молодые кадры, знающие толк в демократии. Их нет.так что нет и другой реалистичной альтернативы. К тому же, наивно, даже преступно полагать, что в стране, отделенной пятью тысячами километров от Европы, можно так запросто указывать людям, как им поступать.