Сегодня мы поговорим об экономике Испании, рабочем дне в Германии и инвесторах из Китая. Вы узнаете, какие экономические последствия будут иметь теракты в Мадриде и последовавшая за ними неожиданная победа испанских социалистов на парламентских выборах. Затем мы попытаемся разобраться в том, почему в Германии вдруг вновь стал удлиняться рабочий день. А в заключение вы услышите репортаж о том, как власти Дюссельдорфа пытаются привлечь в свой город инвесторов из КНР.

Здесь, в Западной Европе, все последние дни внимание общественности приковано к событиям в Испании – к чудовищному теракту, в результате которого погибли 200 и были ранены около 1500 человек, и к политическим последствиям этой трагедии – неожиданной смене власти в Испании после состоявшихся в воскресенье парламентских выборов. А каковы возможные экономические последствия всех этих событий? На этот вопрос я попросил ответить нашего мадридского корреспондента Виктора Черецкого:

(...)

А теперь обратимся к возможным последствиям другого события, вернее – явления. Явления поистине революционного для социально-экономической системы Германии – страны, в которой все последние десятилетия под мощным напором профсоюзов последовательно сокращалась продолжительность рабочего дня и, соответственно, рабочей недели. Девять лет назад работники металлообрабатывающей и электротехнической промышленности ФРГ добились введения на предприятиях отрасли 35-часовой рабочей недели. Это считалось крупнейшим достижением профсоюзов. И вот в этом году, буквально в последние пару недель, в Германии при молчаливом согласии профсоюзов от этого достижения решили отказаться - рабочая неделя в стране вновь стала удлиняться. Почему? Об этом – репортаж моего коллеги из немецкой редакции «Дойче велле» Ральфа Йекеля:

Первым нарушить табу решил германо-американский автомобилестроительный гигант DaimlerChrysler: в конце февраля он объявил о том, что возвращается в 40-часовой рабочей неделе. Правда, пока эта мера распространяется только на головной «мерседесовский» завод в Штутгарте и только на тех работников, которые занимаются разработкой новых моделей. Это – около десяти тысяч человек, четвёртая часть всего персонала. Для экономиста Герхарда Боша ни само решение руководства концерна DaimlerChrysler, ни выборочность при введении 40-часовой рабочей недели не стали неожиданностью:

Мы ещё в 2000-м году провели исследование на предприятиях немецкой автомобилестроительной промышленности и выяснили, что уже тогда в различных подразделениях больших концернов, прежде всего - в конструкторских бюро, работали по 40 часов.

И это даже не было нарушением заключённых в середине 90-х годов тарифных соглашений с профсоюзами, в которых говорилось, что 18 процентов персонала имеют право работать не 35, а 40 часов. Однако в конце февраля работодатели подписали с профсоюзом работников металлообрабатывающей и электротехнической промышленности ФРГ новое соглашение, которое разрешает трудится по 40 часов уже половине персонала, причём дополнительное время оплачивается по обычным расценкам. Концерн DaimlerChrysler этим соглашением тут же и воспользовался. Его примеру хотят вскоре последовать около 300 других немецких фирм, прежде всего автомобилестроительные компании – такие, например, как BMW или Porsche. Причём удлинять рабочую неделю они тоже будут выборочно - на этом настояли профсоюзы. В подписанных соглашениях указывается, что как минимум половину тех, кто работает дольше, должны составлять хорошо оплачиваемые сотрудники из числа инженерно-технических кадров. Работодатели этот пункт охотно подписали, потому что им в настоящий момент нужен труд прежде всего высококвалифицированных специалистов, которые разрабатывают новые модели, новые материалы, новые узлы. У них работы хватает, а вот непосредственно на производстве её сейчас мало, отмечает экономист Герхард Бош:

В настоящее время спрос на готовую продукцию не очень высокий. В этой ситуации можно спасти рабочие места, сократив рабочее время. В результате получается, что мы всё больше и больше отходим от 35-часовой недели как нормы для всех. Те, у кого квалификация ниже, впредь будут работать меньше, те, у кого она выше, - больше.

Но это означает, что и разница в доходах между двумя этими категориями тоже будет всё больше увеличиваться. Профсоюзы, похоже, готовы с этим смириться, потому что начали понимать: без подобных болезненных мер безработица в стране не уменьшится, а увеличится. А работодатели уже делают следующий шаг и поднимают вопрос о отмене некоторых общефедеральных праздников, то есть о сокращении общего числа нерабочих дней в году.

Идёт постоянное перетягивание каната, причём работодатели в последние годы весьма успешно переводили назад стрелки часов. Это породило у них изрядный аппетит. А профсоюзы в настоящий момент слабы, и это даёт основание предположить, что нынешняя дискуссия о том, сколько же все мы должны работать, ещё далеко не закончена.

Однако дело тут не столько в желании работодателей увеличить прибыльность своих компаний, сколько в стремлении сохранить их конкурентоспособность на мировом рынке. Ведь практически во всех развитых странах мира сегодня работают значительно больше, чем в Германии. Американцы, например, трудятся в среднем на 400 часов в год больше, чем немцы. В условиях глобализации такая диспропорция неминуемо ведёт к снижению инвестиционной привлекательности ФРГ.

Раз уж речь у нас зашла об инвестиционной привлекательности, хочу предложить вашему вниманию репортаж о том, как за инвесторов борются немецкие города – например, столица крупнейшей в ФРГ федеральной земли Северный Рейн-Вестфалия Дюссельдорф. Власти этого города разработали специальную программу привлечения инвесторов из КНР. Подробности – в репортаже моего коллеги из китайской редакции «Дойче велле» Гуи Хао:

(...)

Как видим, мэр города Дюссельдорфа Йоахим Эрвин уже научился приветствовать гостей по-китайски – во всяком случае, фраза «Добро пожаловать в Дюссельдорф!» получается у него уже весьма неплохо. Если разработанная по его инициативе программа привлечения китайских инвесторов даст ожидаемые результаты, то общаться с бизнесменами из КНР дюссельдорфскому обер-бургомистру придётся всё чаще и чаще.

Создав специальное агентство, мы имеем теперь возможность предоставлять китайским предприятиям, желающим обосноваться в Германии, в Дюссельдорфе, целый комплекс услуг, причём из одних рук. Мы проведём их по всем необходимым инстанциям, подберём им аудитора и налогового консультанта, запишем их на курсы немецкого языка. А в качестве стартового пакета предоставим им на месяц как бесплатный офис, так и бесплатное жильё.

И всё это – ради того, чтобы инвесторы из Китая открывали свои представительства или свой бизнес именно в Дюссельдорфе, а не в таких немецких городах, как Гамбург или Франкфурт, которые они предпочитали в последние годы. Надо сказать, что определённый опыт в работе с азиатскими бизнесменами у Дюссельдорфа уже есть – он стал своего рода «базовым лагерем» для многих японских компаний, которые именно в этом городе открыли свои европейские штаб-квартиры. Кроме того, земля Северный Рейн-Вестфалия поддерживает партнёрские отношения с китайской провинцией Цзянсу, и в Дюссельдорфе вот уже девять лет действует представительство этой провинции. Его бессменный руководитель Дин Даган инициативу дюссельдорфских властей, безусловно, поддерживает, хотя и критически добавляет:

Дюссельдорф опоздал со своей программой привлечения китайских инвесторов. Гамбург начал предоставлять аналогичные льготы уже много лет назад. Любое предприятие, вкладывающее деньги в экономику Гамбурга, на один месяц получало бесплатную квартиру и офис или просто 2 тысячи марок наличными. В Дюссельдорфе ничего подобного до сих пор не было. Так что нынешняя программа – это явный прогресс.

Впрочем, китайские инвесторы предпочитали Гамбург и Франкфурт ещё и потому, что эти города являются крупными транспортными узлами: Гамбург – важнейший порт Германии, а во Франкфурте находится самый большой в континентальной Европе аэропорт. «Однако у нас тоже есть свои преимущества», - отмечает Йоахим Эрвин и указывает на удобное географическое местоположение Дюссельдорфа в самом центре треугольника, который образуют столь важные для китайских фирм города Гамбург, Франкфурт и Роттердам. К тому же местный аэропорт, существенно увеличивший свои мощности после реконструкции, имеет прямое воздушное сообщение с Китаем: самолёты дюссельдорфской авиакомпании LTU регулярно летают в Пекин и Шанхай. Ещё одним «козырем» в борьбе за китайских инвесторов мэр Йоахим Эрвин считает торговый концерн Metro, штаб-квартира которого находится как раз в Дюссельдорфе. В Китае действуют уже 18 гипермаркетов Metro Cash&Carry, и они там весьма популярны среди бизнесменов, которых, собственно, и обслуживают. В ближайшее время во всех 18 гипермаркетах Metro в Китае пройдут «Недели Дюссельдорфа», призванные поближе познакомить китайцев с этим городом и его достопримечательностями, в том числе с тёмным пивом Alt. И всё же в глазах китайцев у столицы земли Северный Рейн-Вестфалия есть один серьёзнейший недостаток, на который указывает Дин Даган, руководитель представительства провинции Цзянсу:

Слово Дюссельдорф для китайцев – слишком длинное. Вот Берлин, Кёльн, Гамбург – названия достаточно короткие и легко запоминаются. А слово Дюссельдорф состоит в китайском языке из пяти сложных иероглифов, так что при написании этого слова приходится очень напрягаться.

Вот и подошёл к концу сегодняшний выпуск радиожурнала “Рынок и человек”.