15 февраля президент Эстонии не подписал законопроект "О сносе запрещенных сооружений", аргументировав свой отказ несоответствием закона конституции страны. В противном случае власти Эстонии смогли бы демонтировать памятники советским воинам, в частности, монумент воину-освободителю в центре Таллина.

Своим размышлениями по поводу эстонско-российского конфликта с "Немецкой волной" поделился Андреас фон Белоу, представитель немецкого Фонда имени Конрада Аденауэра в странах Балтии.

- Господин фон Белоу, можно ли говорить о правоте российской стороны, когда она называет действия эстонских парламентариев попыткой оправдать преступления нацистов?

- Эстонцам хорошо известно, что произошло во время оккупации их страны нацистами. Основная проблема состоит в том, что после изгнания гитлеровских войск из Прибалтики для эстонского народа началась новая оккупация.

Именно это и не хотят признавать в определенных российских кругах. Это значит, что те беззакония, которые творились в период советской оккупации, в отличие от преступлений, совершенных нацистами, в России осмыслить в полной степени до сих пор не могут.

- Но законы, подобные принятым сегодня в Эстонии, могут сыграть на руку неонацистам в странах Балтии и других европейских государствах…

- Эти законы, конечно, вовсе не предполагают того, что памятник советскому солдату должен быть непременно демонтирован. Они лишь делают это возможным. Кроме того, если это и произойдет, то памятник будет воздвигнут в другом месте.

Проблема возникла вследствие того, что у этого монумента уже имели место столкновения демонстрантов. Поэтому возник вопрос о переносе памятника из центра города. Так что над этим стоит задуматься, проблема возникла не на пустом месте.

- Однако предыстория переименования Дня освобождения Таллина совсем другая. Не считаете ли вы, что скепсис в отношении решения эстонского парламента все же уместен?

- Да, должен признаться, что уместен. Вы правы. В принятии подобного закона нет необходимости. Мне кажется, что разрешению этой проблемы во всех трех балтийских государствах могло бы способствовать заявление, сделанное Россией, в котором бы говорилось: "с одной стороны, мы разгромили нацистов и освободили вас от них, с другой, мы признаем, что во время советского присутствия в Прибалтике мы совершили множество преступлений". Если такое произойдет, то, пар будет выпущен.

- Не являются ли эти законы реакцией на агрессивную внешнюю политику России, одним из проявлений которой стало недавнее выступление Путина на Мюнхенской конференции по безопасности?

- Стороны не работают над устранением конфликтов, и это очень печально. При наличии доброй воли с обеих сторон эти проблемы разрешились бы сами собой.

- Почему же мы не видим проявлений доброй воли?

- Не знаю. Я до сих пор не нашел этому никакого объяснения. Хотелось бы надеяться, что в последнее время мы не становимся свидетелями проявления новых имперских тенденций в российской политике.

- Эстонский президент, побывавший в понедельник в бюро "Немецкой волны" в Берлине, во время встречи с журналистами признал, что столь скорое принятие законов связано с предстоящими парламентскими выборами в Эстонии. Как вы считаете, не стоило ли эстонским законодателям отпустить себе побольше времени на обсуждение, прежде чем принимать решения на столь спорную и щекотливую тему?

- Думаю, это очень хороший совет - не принимать подобные решения в спешке и под воздействием эмоций. Стоило бы пригласить российских и немецких историков, направить дискуссии в научное русло, и начать широкое обсуждение этого вопроса в эстонском обществе.

Беседовали Андрей Бреннер, Глеб Гаврик