Год назад, 13 июля, Госдума приняла закон об НКО, выполняющих функцию иностранного агента. За несколько недель до первой годовщины принятия этого закона генеральная прокуратура РФ объявила о завершении проверок российских некоммерческих организаций, по результатам которых было выявлено 22 "иностранных агента". Некоторым из них, в частности, петербургской ЛГБТ организации "Выход" назначен штраф в размере 500 тысяч рублей. Деятельность других, например, ассоциации "Голос" приостановлена решением Минюста.

Президент Фонда прикладных политических исследований "Индем" Георгий Сатаров в беседе с корреспондентом DW охарактеризовал нынешнюю ситуацию с российскими некоммерческими организациями и рассказал о перспективах оппозиции, а также о возможности трансформации действующей власти.

DW: С вашей точки зрения, приостановка деятельности ассоциации "Голос" накануне первой годовщины принятия Госдумой закона об "иностранных агентах" является простым совпадением или это некий месседж власти гражданскому обществу?

Георгий Сатаров: Я напомню, что ассоциация "Голос" была поднята на вершину в иерархии личных врагов режима в 2004 году. Примерно с этого времени ФСБ начала вести персональную разработку этой организации.

Курировала этот процесс администрация президента РФ, все это было очень серьезно, поэтому в отношении ассоциации "Голос" ничего нового не произошло - нападки на них готовились давно. Они стали одной из главных жертв уже в рамках нынешней кампании. Но это была старая мечта властей.

Надо понимать, что "Голос" занимался тем, чего нынешний путинский режим боится больше всего - честных выборов. "Голос" считают врагом потому, что благодаря этой ассоциации, протестное движение осознало нелегитимность нынешнего режима. Поэтому ничего специфичного в гонениях на "Голос" нет.

- Нет ли здесь увязки с намеченными на 8 сентября выборами в ключевых регионах России?

- Нет, я думаю, что никакой увязки здесь нет.

- А как, на ваш взгляд, будет в дальнейшем развиваться ситуация с российскими НКО?

- Сложно предугадать, что еще взбредет в голову властям. Но, судя по наметившейся тенденции, власть враждебно воспринимает любое проявление независимой гражданской позиции, любую попытку самостоятельности, автономности граждан от нее. Поэтому, я думаю, можно ожидать усиления давления государства на некоммерческие организации. И к этому нужно быть готовыми.

- Имеет ли оппозиция шансы провести своих представителей во власть, хотя бы на местном уровне во время ближайшей избирательной кампании?

- Это уже происходило, например, в Москве. Это было и в Подмосковье - в городках, где живет продвинутая техническая интеллигенция. Там побеждали кандидаты не из числа ставленников власти. Так что, если оппозиция и на этот раз проведет своих людей во власть, ничего нового в этом не будет.

- А кого вы причисляете к оппозиции? В нынешнем составе Госдумы, как и в предыдущем, присутствуют представители четырех фракций. Самая крупная и влиятельная - "Единая Россия" - отражает интересы Кремля. Можно ли считать три оставшиеся -  КПРФ, ЛДПР и "Справедливую Россию" - настоящими оппонентами действующей власти?

- Мне несколько раз доводилось читать комментарии о том, какой государственной модели придерживается Путин. Он строит государство по образцу ГДР, которую очень хорошо знал. Поэтому эти три парламентские фракции - ровно такая же оппозиция, какой были сателлиты СЕПГ при Хонеккере (Erich Honecker). Это максимум их оппозиционности.

- Пик протестных настроений в России пришелся на период между последними думскими и президентскими выборами. Сейчас наблюдается некий спад оппозиционной активности…

- Это не так! Пошла на спад конкретная форма протеста, не более того. И это нормально. А недовольство режимом, готовность участвовать в разнообразных формах протеста растет - таковы социологические данные.

Другое дело, что конкретная форма: выход на площадь с карикатурами на Путина и всякими нехорошими словами, - да, эта форма протеста сейчас не на пике, безусловно, с этим никто не спорит. Но это свидетельство спада - не протеста, как такового, а лишь конкретного его проявления. И этот спад временный. В природе не бывает монотонных процессов.

- А какими вам видятся перспективы нынешнего режима? Способен ли он к какой-либо трансформации, модернизации?

- Это сложный и важный вопрос. Я не исключаю теоретически такой возможности.

Но, к сожалению, я не исключаю возможности трансформации режима в разные стороны. Не только возврат к идее либерально-демократического переходного периода, но и другие, абсолютно противоположные возможности для России не закрыты. В этом смысле Россия - страна самых разных возможностей.