По мнению директора Лаборатории социального мониторинга, эксперта по политическому исламу Георгия Энгельгардта, убийство правозащитницы Натальи Эстемировой сужает и без того незначительную возможность политического диалога между властями и вооруженным подпольем на Северном Кавказе.

Deutsche Welle: Если до недавнего времени российские власти могли говорить об относительной стабилизации ситуации на Северном Кавказе, то после покушения на президента Ингушетии Юнус-Бека Евкурова и убийства известной правозащитницы Натальи Эстемировой регион вновь находится на грани дестабилизации. Какие силы стоят за этими событиями?

Георгий Энгельгардт: Я бы ещё добавил относительно недавнее убийство министра внутренних дел Дагестана Адильгерея Магомедтагирова, тоже далеко не последнего человека в регионе. А по его силовому весу, я думаю, он превосходил даже генерала Евкурова.

За вооруженным сопротивлением на Северном Кавказе стоят, конечно, радикальные исламисты, Причем в отличие от того, что было 10 лет назад, это уже группы, объединенные наднациональной идеологией. Сейчас нельзя говорить, что их действия мотивированы только какими-то национальными чувствами, как было раньше с чеченским сепаратизмом. Это уже религиозно-политическое движение, которое позиционирует себя как общекавказское исламское движение.

Соответственно, к своим врагам они относят как представителей центральной власти - военных, милицию, представителей безопасности из центра, так и практически любых военных и чиновников местного регионального уровня, вне зависимости от их национальности и религиозной принадлежности.

- Какова на сегодня численность террористического подполья на Северном Кавказе?

- Говорить о тысячах активных бойцов, которые стоят уже в лесу в отрядах, на мой взгляд, все-таки нельзя. Но речь, конечно, идет о сотнях бойцов. Причем зачастую это такие "полуспящие" группы, которые проводят операции редко.

- Что террористы хотели показать нападением на Юнус-Бека Евкурова и насколько оно дестабилизировало ситуацию в республике?

- Подполью было крайне необходимо хотя бы попытаться перехватить политическую инициативу. Потому что еще год назад именно подполье и то, что называют ингушской оппозицией, были теми силами, которые часто диктовали повестку дня, а власть лишь реагировала на нее.

Но Евкуров начал сам выстраивать отношения с ингушской оппозицией, рекрутировал к себе часть этих людей. В результате он стал активным политическим игроком на ингушской сцене, и боевикам потребовалось так или иначе показать свою реальную силу.

- Каковы шансы того, что будет раскрыто убийство Натальи Эстемировой и что будут найдены заказчики?

- Для ответа на этот вопрос надо посмотреть, сколько громких политических убийств, связанных с этим регионом, было раскрыто. Мы видим, что расследования эти серьезно пробуксовывают, что даже судебные решения, которые были вынесены, например, по делу Политковской, вызвали много вопросов о качестве проведения следствия. Поэтому рассчитывать на то, что в скором времени удастся выявить заказчиков и исполнителей, конечно, не приходится.

- Можно ли говорить, что убийство Эстемировой - это сильный удар по имиджу Медведева, или о нем очень скоро все забудут, и опять вспомнят лишь тогда, когда кого-нибудь убьют с особенной жестокостью?

- Это на самом деле сильный удар по имиджу России, и поскольку президент Дмитрий Медведев является главой государства, то это бесспорно является определенным вызовом ему как главе государства. В известной степени убийство создает серьезную проблему и для Рамзана Кадырова как политика, у которого были, далеко неидеальные отношения с Эстемировой. Эта история наносит ему очевидный публичный ущерб.

Но на самом деле, здесь проблема глубже. Это знаковое убийство. Потому что все-таки в последнее время правозащитники рассматривались в чем-то более неприкосновенными фигурами, нежели журналисты. Они пользовались статусом таких локальных дипломатов.

И то, что статус правозащитников меняется - серьезный тревожный симптом. Потому что теперь сужается возможность какого бы то ни было политического диалога между властями и вооруженным подпольем, или властями и той частью населения, которая недовольна их действиями. Это и сужение зоны гражданского общества, гражданского присутствия в регионе, каким бы мизерным оно сейчас не было.

- Каким, на ваш взгляд, будет ближайшее будущее Ингушетии?

- По крайней мере, до конца лета я предполагаю, что вооруженные нападения со стороны боевиков как на сотрудников органов безопасности, так и на чиновников будут продолжаться. Собственно, и после нападения на Евкурова уже были убийства нескольких офицеров МВД, достаточно частные и регулярные обстрелы домов, нападения на трассах... То есть, видно, что подполье стремится своими новыми операциями показать свою хорошую боевую форму.

Беседовал Владимир Сергеев
Редактор: Глеб Гаврик