Неоэкспрессионизм очень просто опознать. Если намазано широкой кистью много краски и при этом демонстративно неаккуратно, ставь галку: это - неоэкспрессионизм! Складывается парадоксальная ситуация. С одной стороны, крупноформатные полотна, небрежность и грубость исполнения, истошная яркость красок предполагают спонтанность и "ниагару" чувств. С другой - часто остается непонятным, что же выражает тот или гиперэкспрессивный объект? По какому поводу каждый раз столько волнения? И не является ли состояние живописного аффекта не более чем манерностью?

Название выставке Георга Базелица (Georg Baselitz) дали две серии работ. Одна из них - это огромные женские головы, высеченные из стволов ясеня. Они покрашены в лимонно-желтый цвет и издалека напоминают гигантские спичечные головки.

Работы сделаны в 1990 году. Этот цикл и называется "Женщины Дрездена" ("Dresdner Frauen" ). На стене напротив висят двадцать деревянных квадратов большого размера, они покрашены коричневой краской и изрезаны пилой. В центре каждого квадрата - схематичное изображение женщины. Это вариации на тему женщины, смотрящей из окна на разбомбленный Дрезден в 1945 году. Вокруг центрального зала идет галерея, знакомящая с творчеством Георга Базелица, то есть выставка в целом оказывается ретроспективой. Картины смотрятся в старинном интерьере музея диковато, стены галереи закрыты высокими щитами, выкрашенными в защитные цвета, потому выставочное помещение превратилось в гибрид бункера и дворца.

Титанизм

Картины Базелица огромны, аляповаты, краска намазана, что называется, с плеча, во многих местах светит белый грунт холста, никакой мелкобуржуазной "художественностью" тут и не пахнет. Это антихудожественный титанический экспрессионизм старой школы. По нынешним меркам это и не экспрессионизм вовсе. Скажем, Йонатан Меезе - куда резче и безумнее. В Базелице видно продолжение сведения счетов с Die Brücke, с Матиссом, продолжение битв начала 20-го века, невозможность забыть тогдашние претензии, беспокойство по поводу своего места в истории искусства. У Меезе же - его собственное безумие.

Многие картины Базелица написаны вверх ногами, дерево растет корнями в небо, у лиц людей внизу глаза, а рот вверху. Наверное, это то, что останется в памяти потомков: Базелиц писал картины вверх ногами. Почему? Не очень понятно. Можно подумать, что так лучше видны живописные и пластические достоинства (какие?), но кажется, что ответ куда банальнее: потому что так больше не делал никто. И конечно, каждая картина, на которой глаза у лиц находятся вверху лица, пробуждает живой интерес: почему это вдруг?

Почему он не стал просто абстракционистом? Художник говорит: "Родился бы я в Америке, я бы, без сомнения, стал абстракционистом. Но было по-другому. Я просто-напросто вырос в ситуации, которая не допускала экзистенциального мировоззрения, необходимого для абстрактной живописи. То, что я стал писать, я не позаимствовал ни у какой натуры, я это просто придумал. Я придумал предметы, я изобрел этот тип живописи. В таком виде это нигде не существовало. Я не хотел говорить, не хотел философствовать, я хотел писать картины".

Правда дерева

Смысл восстания немецких экспрессионистов из группы Die Brücke состоял в преодолении скованности и "деревянности" академической живописи. Тема дерева тут вовсе не случайна, участники Die Brücke занимались анархо-архаичной гравюрой по дереву. Кроме намазывания краски, Георг Базелиц любит порубить и потерзать дерево, попилить его огромной электропилой. Поверхность его скульптур и деревянных картин изрезана "с расчетом": не время истерзало эту поверхность, не безумный дух художника. Эта поверхность похожа на искусственно состаренные джинсы в стиле винтаж.

Судя по ширине пропилов, художник использует одну и ту же пилу, он делает одни и те же движения, между разрезами одни и те же расстояния, эти пропилы похожи на механическую штриховку поверхности. Иными словами, экспрессионизм, начавшийся с преодоления деревянности, деревянностью и закончился. Картины и скульптуры сами превратились в пни. Это еще один парадокс экспрессионизма: небрежность и грубость воспринимаются как бесчувственность и невыразительность, произведения радикального экспрессионизма оказываются радикально неэкспрессивны.

Конечно, это не последнее слово, не приговор. Базелиц, наверное, действительно "делает видимой скрытую экспрессию бесформенного куска дерева" или даже "добывает правду сырого материала". Правда материала - это еще одна из забот начала 20-го века.

Автор: Андрей Горохов
Редактор: Ефим Шуман