Авдеевский коксохимический завод (АКХЗ) - одно из крупнейших предприятий Донбасса, входит в группу "Метинвест", главным акционером которой является Ринат Ахметов. Завод находится на подконтрольной Киеву территории. А уголь, который до конфликта доставляли на АКХЗ, сейчас добывается в самопровозглашенных "ДНР" и "ЛНР". Торговая блокада Донбасса окончательно остановила его поставки. О ситуации на предприятии и о том, в каком положении оказались его рабочие, рассказал DW директор АКХЗ Муса Магомедов.

DW: Как недавние боевые действия вокруг Авдеевки и торговая блокада Донбасса повлияли на работу завода?

Муса Магомедов: Третий и четвертый цеха завода остановлены, химический цех также не работает. У нас не функционирует сейчас система сероочистки, что тоже очень плохо. Это связано с рядом причин. Во-первых, нам не хватает электроэнергии, поступающей на завод только по одному вводу из четырех имеющихся. Во-вторых, у нас проблемы с количеством и структурой угля, так как он перестал поступать с неподконтрольных территорий.

Этот уголь был значительно дешевле, чем американский и австралийский, который мы используем. Поэтому увеличилась себестоимость продукции, что влияет на качество производства нашей металлургии. Именно из-за этих двух проблем мы работает только вполовину мощности - производим 5 тысяч тонн кокса в день вместо 10 возможных.

- Эта ситуация отразилась на условиях работы коллектива?

- До войны мы работали с показателем 8,5 тонн в сутки, но сейчас ситуация изменилась. Часть людей мы отправили в "простой". Это значит, что мы им платим 2/3 от заработной платы, но они пока не работают. Пока мы перевели в такой режим только 200 человек из запланированной тысячи. На сегодняшний день другие 800 человек привлечены к ремонтным работам. На заводе сейчас есть необходимость в ремонтных работах, но по их завершению, возможно, еще часть этих людей мы отправим в вынужденный отпуск.

Когда мы сможем из него выйти, зависит только от решения названных мной двух проблем - себестоимости и ремонта линий электропередач.

У нас было 4 линии ввода электроэнергии, но после эскалации конфликта в феврале этого года нам дали восстановить только один. Разрешение на ремонтные работы в большей мере зависит от решения "той" стороны (самопровозглашенной "ДНР". - Ред.).

- Когда мы с вами общались в сентябре прошлого года, вы сказали, что для производства используете американский и австралийский уголь. Это было связано с нестабильностью поставок с территорий самопровозглашенных "ДНР" и "ЛНР". Какова ситуация сейчас?

- Сейчас мы вообще не получаем уголь с неподконтрольной Киеву территории. Как только началась блокада, поставки прекратились совсем. Последний уголь, который был получен с той территории, мы использовали еще в феврале. Это, безусловно, влияет на себестоимость нашей продукции, что в свою очередь влияет на металлургию.

- Вы всегда были против прекращения торговли с неподконтрольными территориями. Ваше мнение не изменилось?

- Нам очень жаль, что получилось так, как получилось. Лозунг "Торговля на крови" не является релевантным, ведь оружие той стороной не покупается за деньги, заработанные от угольной промышленности. Они получают его бесплатно.

Мы, покупая уголь, например, у своих партнеров из "Краснодонуголь" (на неподконтрольной Киеву территории. - Ред.), четко понимали, что полученные деньги тратились только на заработную плату рабочим и оборудование. Мы эти потоки держали на абсолютном контроле.

 - Куда сейчас будет продаваться уголь с шахт на территориях самопровозглашенных "ДНР" и "ЛНР" , который ранее использовал ваш завод?

- Я не могу точно сказать. Я слышал заявления Захарченко (лидер самопровозглашенной "ДНР". - Ред.), что они продали 90 тонн угля куда-то в Россию. Но Россия еще много лет назад сама закрыла собственные шахты в этом регионе из-за нерентабельности. Поэтому сомневаюсь относительно перспектив такой торговли.

- Через некоторое время после начала блокады железнодорожного сообщения с неподконтрольными территориями, украинское правительство фактически легализовало такие действия активистов. Согласны ли вы с таким решением?

- Я не понимаю этих действий президента, честно говоря. У меня ощущение, что такими действиями мы отдали последние островки Украины на той стороне. Я всегда был оптимистом относительно реинтеграции Донбасса, но сейчас таких надежд все меньше. Думаю, что Украина потеряла еще одну часть своих сторонников на неподконтрольных территориях.

Такое впечатление, что мы уверенно движемся к приднестровскому или абхазскому сценариям. С помощью этой блокады мы убили последние шансы на реализацию минских соглашений. Власть показала свою бесхарактерность. Такого пессимизма у меня не было давно, даже во время самых тяжелых обстрелов города и завода.

- Может ли такая ситуация означать, что возможность остановки завода довольно высока?

- Вероятность полной остановки завода есть всегда, и сейчас мы снова на грани. Есть несколько мест, при прямом попадании в которые, завод остановится насовсем. Нам относительно везло и удавалось ранее выходить из тяжелых ситуаций. Завод уже трижды из-за обстрелов был на грани полной остановки. Стоит напомнить также, что в трудные моменты завод отдавал свое тепло городу.

Это стоило около 2 млн грн в сутки. Технической проблемы восстановления ЛЭП нет, есть только проблема доступа. Ремонтные бригады с начала войны восстанавливали линии электропередач уже более 200 раз. По вопросу рентабельности - компания нас пока поддерживает. Надо понимать: если мы остановимся, новый завод построить будет невозможно.

Смотрите также: