Директор "Левада-центра" Лев Гудков получает в эти дни много слов поддержки в адрес своей организации. В Берлине, где Гудков 30-31 мая собирается принять участие в международной конференции, он, возможно, ознакомится с петицией на имя президента России, которую подписали несколько десятков немецких ученых и политиков. В ней содержится требование прекратить преследование социологического института. В интервью DW глава "Левада-центра" объяснил, почему он считает, что эта поддержка пригодится организации в будущем.

DW: В апреле этого года вы получили предупреждение от московской прокуратуры о том, что "Левада-центр" может нарушать закон об "иностранных агентах". Что с тех пор изменилось? Правильно ли я понимаю, что вы это письмо фактически проигнорировали?

Лев Гудков: Оно не требовало от нас непосредственной реакции. Это было письмо в самой мягкой форме из тех, что рассылает прокуратура. Это не предписание, а официальное предостережение о том, что мы можем нарушать российское законодательство. Поэтому мы сейчас думаем об изменении нашей организационной формы.

- Чем может стать в таком случае "Левада-центр"?

- Нам нужно уйти из той ловушки, в которую мы попали по закону "об иностранных агентах". Мы можем перестать быть собственно НКО, перерегистрироваться. Тогда мы выйдем из-под действия закона. Это юридические сложности, о которых не хочется говорить. Пока можно сказать, что мы консультируемся с юристами.

- Вы прекратили принимать гранты из-за рубежа?

- Мы приостановили получение зарубежных грантов, да. Часть грантов, которые мы планировали получить и часть исследований, перспективных и интересных, - мы от них отказались. Это временное решение. Гранты из-за рубежа обеспечивают нам проведение наиболее сложных исследований, которые не носят коммерческого характера, на которые нам не хватит собственных средств. Пока идет эта кампания, мы не будем их вести. Или попробуем в другой форме их получить.

- В Германии ученые подписали петицию в вашу защиту. Как вы относитесь к такому шагу? Он вам скорее помогает или скорее вредит?

- Конечно, помогает. Нам очень нужна поддержка, и мы в высшей степени признательны за нее. В определенном смысле, она дает нам защиту на будущее. Законы в нашем случае приняты явно неправовые, они содержат лакуны и неопределенности, противоречат конституции. Такая поддержка дает нам надежду на изменение этого закона и продолжение нашей работы. В российском руководстве, как я понимаю, есть разные группы, в том числе и те, кто понимают опасность закона об иностранных агентах и крайне им недовольны.

- Вы как-то сказали, что давление на вашу организацию будет только усиливаться. Почему вы так считаете?

- Не только на нас. Дело в том, что речь идет об изменении всей политики в отношении общества. Режим Путина или, скажем, та политическая система, которая сложилась при нем, испытывает сильное напряжение. Ослабляется массовая поддержка, растет недовольство. Реакция со стороны властей одна - задавить все организации, которые, как кажется властям, подрывают доверие к власти. Все, что находилось не под контролем власти, начинает рассматриваться как враждебное, подрывающее государственность, поскольку режим отождествляет себя с государством. Я не думаю, что давление должно ослабнуть. Силовикам дан карт-бланш, они заинтересованы в том, чтобы найти врагов и "иностранных агентов". В условиях зависимого суда такие процессы будут штамповаться. Я думаю, что в ближайшие два года нас ждет обострение репрессивной политики.

- В чем, с вашей точки зрения, конечная цель проверок НКО?

- Первая цель - дискредитировать и подорвать доверие к НКО и их влияние в обществе. Вторая - конечно, задавить наиболее значимые. Нынешний режим использует тактику точечных репрессий.

- Есть ли у вас социологические данные о том, как отразились массовые проверки НКО на их имидже?

- Да, в апреле мы проводили соответствующие опросы, которые показывают, что эффект от этой кампании очень значительный. Большая часть населения России, больше половины, выступает против получения НКО иностранных грантов и рассматривает их как агентов иностранных держав. Люди очень плохо знают, чем занимаются некоммерческие организации. Объясняется это частично тем, что НКО отрезаны от основных каналов распространения информации в России, прежде всего телевидения.

- Получается, что, исходя из названных вами целей, российское руководство проводит успешную кампанию?

- Совершенно точно. Это вполне успешная кампания власти. Другое дело, что, дискредитируя общественные и независимые объединения и СМИ, власть не снимает массового недовольства, которое и подрывает легитимность режима. По большому счету, это неэффективная политика. Эффективно было бы провести структурные реформы и снять причины, которые порождают падение доверия к власти и руководству страны. А так они борются только с симптомами раздражения и протеста.