Гость программы "Немцова.Интервью" - Линас Линкявичюс, министр иностранных дел Литвы. В 1993-1998 гг. и в 2000-2004 гг. он возглавлял министерство обороны страны, а с 2005-го по 2011-й был постоянным представителем Литвы в НАТО. В ходе консультаций глав внешнеполитических ведомств стран ЕС в феврале 2015 года Линкявичус высказался за поставку оборонительных вооружений Украине.

Жанна Немцова: Сейм Литвы в январе утвердил новую стратегию безопасности страны. В документе Россия названа среди основных угроз. Не преувеличиваете ли вы опасность России, что, очевидно, связано с историческими и географическими причинами?

Линас Линкявичюс: Дело не в исторических или географических причинах, а в событиях последнего времени. Если в XXI веке перекраивают границы Европы, то опасность трудно преувеличивать. Это не касается территории НАТО или Евросоюза, я уверен, что до этого дело не дойдет, но все равно сама нестабильность и безнаказанность этих действий - это ненормально. В будущем могут возникнуть и другие прецеденты.

- Литва приняла решение о строительстве забора на границе с Калининградской областью. Его длина 130 км, высота - 2 м. Зачем нужен забор, если вы, в частности, говорите, что Россия уже давно не ведет войну с помощью танков, а ведет информационную войну?

- Там же не стена, там забор. И, кстати, фрагменты забора стоят уже давно и на границе с Беларусью. Есть причины для строительства забора: контрабанда, болезни зверей, эпидемии. Надо иметь в виду, что это не противотанковые барьеры. 

-  Этот шаг не связан с тем, что вы видите военную угрозу со стороны России?

- Мы просто очень ответственно относимся к охране внешней границы Евросоюза. Забор не является препятствием для военного вторжения.

- Но такое решение принято в момент напряженности в отношениях Литвы с Россией. Это совпадение?

- Это действительно не связано с военной угрозой. Что может дать забор? Он может защитить от какого-то злого соседа, и то вряд ли. Речь идет о бытовом восприятии.

- Я правильно понимаю, что стоимость этого проекта 30 миллионов евро?

- Я даже не знаю, сколько это стоит.

- Но ЕС отказал в финансировании строительства этого забора?

- Так бывает, что некоторые проекты поддерживаются, а некоторые - нет.

- Дональд Трамп 20 января вступил в должность президента США. Вы, как страна, чувствуете себя сейчас в большей или меньшей безопасности?

- Я искренне считаю, что не надо спешить с выводами, тем более, что во время избирательной кампании было очень много противоречивых и резких высказываний . Но это всегда так бывает. Что действительно надо, так это, не теряя времени, начать  диалог и сотрудничество: разъяснить друг другу, что можно и нужно делать для того, чтобы сохранить то, что уже создано десятилетия назад. Однако некоторая критика, которая шла из-за океана, имеет под собой серьезную почву.

- Вы имеете в виду то, что Трамп не раз повторял, что НАТО - это устаревшая организация, что она не выполняет поставленные задачи, что она не борется с современными угрозами в мире, а именно с терроризмом, что львиную долю расходов НАТО покрывают США? Вас такая риторика не беспокоит?

- Я не являюсь адвокатом Трампа,  я пытаюсь объяснить ситуацию. Внешняя политика не была самой популярной темой во время предвыборной кампании. В центре внимания были внутренняя политика, социальная и экономическая политика. Трампа информировали о НАТО в общих чертах, и он, как бизнесмен, интересовался, как финансируется альянс. 70 процентов или даже больше расходов НАТО покрывают США, и Трамп не был рад этому.

- То есть с избранием Трампа странам Балтии не стоит беспокоиться? Ничего катастрофичного не произойдет?

- Очень много вопросов без ответа, очень много неизвестных, очень много нетрадиционных взглядов, поскольку Трамп - другой человек. Он - другой лидер, даже трудно с кем-то сравнить, и это вызывает беспокойство. С человеческой точки зрения это понятно, но проявлять эмоции и беспочвенно, и непрофессионально. Мы должны заниматься тем, чем должны заниматься.

- Однако, во время избирательной кампании в США многие политики высказывались крайне критически в отношении Трампа и даже жестко.

- Я этого не делал.

- Я на вас не намекаю.

- Да, сейчас риторика изменилась. Есть хороший анекдот на эту тему. Лев попал в охотничью яму, ну не повезло ему, а обезьяна сидела на краю и издевалась над ним, говорила ему: "Попался, сделаем из твоего меха коврик, а из зубов украшения". И вдруг сама упала в эту яму и говорит льву: "Не поверишь, пришла извиниться". Никогда не надо спешить с выводами.

- Вас не смущает желание господина Трампа подружиться с президентом России?

-  Желание нормальных отношений не смущает. Надо иметь хорошие отношения, об этом никто не спорит. Мы же все хотим хороших отношений, а не существующей напряженности. Но возникает вопрос, на какой основе будут строиться этот диалог и эти отношения. Если это улучшение в обмен на потерю суверенитета другими государствами или в обмен на разделение мира на сферы влияния, как это уже было в истории, то это не то, что нам нужно. Мы говорим о нормальном цивилизованном диалоге, который основывается на международном праве, на ценностях.

Но если будут руководствоваться не международным правом, а какими-то изобретенными Россией правилами, то потом трудно удивляться последствиям. Компромисс в этом смысле приведет к еще большим проблемам. Не только Крым, не только Южная Осетия, Абхазия, но и Приднестровье. Вот что еще на очереди, и какие-то другие регионы, возможно. Была Сирия недавно.

- Литва в России известна своей антипутинской позицией. Вильнюс поддерживает российскую оппозицию, в Литве есть политбеженцы из России. МИД Литвы ежегодно организовывает форум, куда приглашаются лидеры российской оппозиции. Не считаете ли вы, что ваша позиция в отношении руководства России раздражает российские власти?

- Вы знаете, у нас нет цели кого-то раздражать или пугать. Но мы и не хотим кому-то угодить. Мы просто пытаемся быть последовательными. Те, кто говорят, что мы русофобы, настроены против россиян. Это тоже неправильно.

Форум - это пример того, что мы симпатизируем россиянам. На нем собираются интеллектуалы, политики, политологи, писатели, журналисты и, в том числе, оппозиция. И они говорят по-русски. Я вот тоже пытаюсь с вами говорить по-русски. Я люблю этот язык, когда-то я учил его, и он мне очень нравился. Мы верим, что российский народ гордый, он знает себе цену и сам решит, как жить. Так что нам надо это понять, и об этом хотя бы разговаривать.

Видеоверсия интервью: