Вот и прошёл почти год с того дня, как в Западной Европе в окончательную фазу вступил беспрецедентный в мировой истории валютный эксперимент под названием евро. Экономический обозреватель "Немецкой волны" Томас Киршнинг встретился во Франкфурте-на-Майне, где находится штаб-квартира Европейского центрального банка, с его президентом Вимом Дойзенбергом (Wim Duisenberg) – и попросил его дать оценку этому совместному детищу 12 стран ЕС.

Сколько лет евро?

На самом деле евро – вовсе не годовалый, а почти уже пятилетний ребёнок, не устаёт повторять глава Европейского центрального банка Вим Дойзенберг и напоминает, что фиксированные обменные курсы между национальными денежными единицами стран-участниц валютного союза были введены без малого пять лет назад. Ну, а в безналичном виде евро действует на мировых финансовых рынках уже целых четыре года.

Страт: осложнений удалось избежать

И всё же новогодняя ночь 2002 года, когда новенькие банкноты и монеты евро появились в наличном обращении, занимает особое место в истории молодой европейской валюты. В преддверии этого события Европейский центральный банк готовился к самым разным осложнениям. Как скоре выяснилось – совершенно напрасно:

- Затевая всё это дело, мы разработали целый ряд сценариев на тот случай, если где-то что-то даст сбой. Вот только сценария для ситуации, когда всё пойдёт значительно лучше, чем мы этого ожидали, у нас не было.

Трио "Без евро": Великобритания, Дания и Швеция

Действительно, введение в обращение новой валюты и изъятие из оборота 12 национальных денежных единиц прошли на удивление гладко. Евро быстро утвердился и на рынках, и в умах людей, а потому Вим Дойзенберг твёрдо уверен, что рано или поздно к Европейскому валютному союзу присоединятся и те три государства ЕС, которые пока не захотели вводить у себя евро: это Великобритания, Дания и Швеция.

- У меня нет ни малейших сомнений в том, что со временем они сами убедятся в преимуществах участия в валютном союзе. В одной стране это осознают раньше, в другой – несколько позже.

Вступление в ЕС не означает автоматического перехода на евро

В перспективе на евро перейдут и те государства Восточной Европы, которые в ближайшие годы будут приняты в ЕС. Впрочем, вступление в Европейский союз не означает автоматического перехода на евро. Для того, чтобы заменить свои национальные денежные единицы единой европейской валютой, таким государствам, как, скажем, Польше, Чехии или Эстонии, необходимо пройти достаточно сложную процедуру и выполнить целый ряд экономических условий, рассказывает Вим Дойзенберг:

- Сначала они станут членами Европейского союза. Чуть позже им надо будет присоединиться к действующему у нас валютному механизму, предусматривающему фиксированный обменный курс, который, правда, можно корректировать. Мы называем это валютообменным механизмом второго уровня. На присоединение к данной системе могут уйти два, три, четыре года. И лишь после того, как новые члены ЕС пробудут, как минимум, два года в этой системе и выполнят все требования, заложенные в так называемых критериях конвергенции, они смогут ввести у себя евро в качестве своей валюты. Одновременно им придётся взять на себя и часть ответственности за эту денежную единицу.

Престижный "трезвый экономический расчёт"

Переходить на единую европейскую денежную единицу следует не из соображений национального престижа, а исключительно из трезвого экономического расчёта. Ведь введение евро лишит молодых членов ЕС такого важного механизма защиты национального рынка, как собственная валюта.

- Слишком быстрый переход на евро не отвечает интересам этих стран. Ведь им придётся выдерживать острейшую конкуренцию.

Дойзенберг о причинах нынешнего отставания ФРГ

В интервью "Немецкой волне" глава Европейского центрального банка выразил сожаление по поводу того, что Германия перестала играть роль экономического локомотива Европы. Вим Дойзенберг согласен с тем, что объединение страны стало тяжёлым бременем для немецкой экономики. Тем не менее причины нынешнего отставания ФРГ – не только в этом:

- Как и все другие европейские страны, Германия нуждается в более гибком рынке труда, причём именно в Германии эта проблема стоит наиболее остро. В последние годы для её решения почти ничего не делалось. Германии необходимо приспособиться к новым условиям. Это в интересах самих немцев.

Критерии стабильности евро должны оставаться... стабильными

По мнению Вима Дойзенберга, Германия, как и другие европейские страны, в годы экономического подъёма упустила время и возможности для приведения в порядок своих государственных финансов. В результате теперь, в условиях охлаждения конъюнктуры, дефицит государственного бюджета Германии превысил допустимый в зоне действия евро уровень в 3 процента от валового внутреннего продукта страны.

И сразу же стали раздаваться голоса, призывающие пересмотреть введённые в 90-е годы весьма жёсткие критерии стабильности евро. Однако глава Европейского центрального банка – категорически против этого.

- Из 12 стран восемь уже достигли тех целей, которые определены "Пактом стабильности". А вот Германия, Франция, Италия и Португалия с данной задачей не справились. Возникла сложная ситуация, но это ещё не повод посредине матча менять правила игры. Так не поступают!

Дойзенберг о новом кризисе в Персидском заливе

На вопрос, как возможная война между Соединёнными Штатами Америки и Ираком отразится на единой европейской валюте, Вим Дойзенберг ответил так:

- Это прежде всего может повлиять на нефтяные цены. Если всё пройдёт достаточно быстро, то нам беспокоится нечего. Если же дело затянется, то нам, возможно, придётся реагировать и на уровне денежной политики.

Иными словами, затяжной военный конфликт приведёт к значительному росту цен на нефть, что, в свою очередь, повлечёт за собой всплеск инфляции. Тогда Европейскому центральному банку, возможно, придётся для стабилизации евро поднимать процентные ставки в евро-зоне, что для экономики крайне нежелательно. Но это всё пока – гипотетические сценарии.

Лучше всего было бы просто меня склонировать...

А вот что Вим Дойзенберг знает наверняка, так это то, что в середине будущего года он покинет свой пост, чтобы уступить место представителю другой страны.

На вопрос, каким должен быть его преемник, этот высокий седовласый голландец, который войдёт в историю как первый президент Европейского центрального банка, ответил с чувством собственного достоинства – и одновременно с юмором:

- Лучше всего было бы просто меня склонировать...Хотя я и не знаю имени своего преемника, но могу с уверенность сказать: ему придётся делать то же самое, что и мне - прилагать максимум усилий для проведения последовательной политики стабильности. Ведь любой глава Центрального банка должен прежде всего уметь завоёвывать и сохранять доверие населения.