Ничто не предвещало сенсации: считалось, что Марио Драги произнесет в Лондоне 26 июля 2012 года вполне дежурную речь. Однако президент Европейского центрального банка (ЕЦБ) готовился сделать историческое заявление, а потому целенаправленно выбирал оптимальные место и время.

Оптимальный выбор места и времени

Британская столица идеально подходила для такой цели. Здесь находится крупнейший в Европе и один из важнейших в мире финансовых центров, и говорить Марио Драги предстояло перед элитой отрасли - инвестиционными банкирами. Иными словами, перед теми, кто принимает решения, как, когда и в каком объеме вкладывать деньги в еврозоне.

К тому же Лондон обладает мощной медиаиндустрией, способной мгновенно растиражировать по всему миру важную новость. А повышенный интерес СМИ к выступлению гостя из Франкфурта-на-Майне, где находится штаб-квартира ЕЦБ, был изначально обеспечен: в списке приглашенных значились принц Чарльз, британский премьер Дэвид Кэмерон, глава Международного валютного фонда Кристин Лагард.

Идеально было выбрано и время для знакового выступления. К середине лета 2012 года сомнения в дальнейшей жизнеспособности Европейского валютного союза, особенно распространенные как раз в Великобритании и США, достигли апогея. Одним из показателей этого стало падение курса евро почти до самого низкого уровня за два года - 1,20 доллара США. Да и биржевые индексы стран еврозоны падали к тому моменту уже несколько месяцев.

Рынки поверили на слово

В такой обстановке Марио Драги и произнес весьма простую, но историческую по своему значению фразу: "В рамках своего мандата"... (это существенное уточнение журналисты при цитировании обычно опускают) "...ЕЦБ сделает все возможное, чтобы сохранить евро". А затем оратор добавил: "И поверьте мне - этого будет достаточно".

Рынки поверили: и евро, и курсы акций, и котировки гособлигаций проблемных стран тут же пошли вверх, причем начавшийся тогда повышающий тренд длится, по сути дела, по сей день. Ведь глава могущественного Европейского центрального банка, заявив о своей безоговорочной решимости поддерживать евро, лишил шансов на выигрыш всех спекулянтов, сделавших ставку на крах евро и развал еврозоны.

"Если бы Марио Драги ничего подобного не предпринял, опасность распада еврозоны стала бы осязаемой", - убежден Михаэль Хайзе (Michael Heise), главный экономист крупнейшего в Европе страхового концерна Allianz. В беседе с DW он подчеркнул, что крах валютного союза "обошелся бы немецким налогоплательщикам намного дороже тех стабилизационных кредитов, которые были розданы в последние годы".

Смена самой модели ЕЦБ

"В краткосрочном плане Марио Драги добился успокоения рынков, - согласился Томас Майер (Thomas Mayer), главный экономический советник крупнейшего банка Германии Deutsche Bank. - Но в долгосрочном плане его выступление знаменует собой начало смены самой модели Европейского валютного союза".

До выступления в Лондоне высшим приоритетом ЕЦБ было отстаивание Маастрихтских критериев финансовой стабильности, подразумевающих, в конечном счете, ответственность каждого государства за свой бюджет и свои долги, указал Томас Майер в беседе с DW. "После речи Драги, - пояснил он, - установка такова: главное - это сам евро, а уже потом идут те условия, на которых он эмитируется".

Из такой смены приоритетов вытекал второй важнейший посыл лондонской речи Марио Драги: ради спасения евро ЕЦБ готов впредь скупать государственные облигации тех стран еврозоны, которые испытывают финансовые проблемы. Причем скупать неограниченно - как по времени, так и по объемам.

Опасность расхолаживания проблемных стран

Для поборников той модели центрального банка, которой всегда придерживался Немецкий федеральный банк (бундесбанк) и по которой первоначально создавался ЕЦБ, случившееся является вопиющим нарушением табу. С их точки зрения, эмиссионный банк должен обеспечивать стабильность цен, не допуская ни инфляции, ни дефляции, и ничем иным не заниматься. И уж тем более не финансировать правительство путем покупки выпускаемых им гособлигаций, снимая тем самым с избираемых политиков часть ответственности за проводимую в стране социально-экономическую политику.

Однако критиков лондонской речи Марио Драги смутил в ней не только отход от канонических норм. Сразу же зазвучали опасения, что данное главой ЕЦБ обещание расхолаживающе подействует на погрязшие в долгах южноевропейские страны-члены еврозоны.

"Если предоставленная Европейским центробанком гарантия приведет к тому, что политики, расслабившись, перестанут проводить решительные реформы и отойдут от курса жесткой экономии, то скептики в конечном счете окажутся правы", - предупредил в беседе с DW Томас Майер.

Случилось ли нечто подобное за тот год, что прошел после лондонской речи Марио Драги? Нет, не случилось, констатируют оптимисты. Более того, продолжают они, программа скупки гособлигаций провозглашена, но пока ни одна страна ею так и не воспользовалась.

"ЕЦБ был единственным крупным центробанком мира, который за последние 16 месяцев не покупал гособлигаций. Одних лишь устных заверений Марио Драги оказалось достаточно, чтобы успокоить рынки. Это - очевидный успех", - так оценил результаты прошлогоднего исторического выступления Михаэль Хайзе. Евро, напомнил он, по-прежнему существует, высоко котируется и вскоре станет валютой уже не 17, а 18 государств.

Все худшее еще впереди, возражают скептики. ЕЦБ после той речи сошел с фундамента Маастрихтских договоренностей, утратил часть своей независимости, отказался от принципа исключительной фокусировки на стабильности цен. Давление на проблемные страны, остро нуждающиеся в коренных реформах и оздоровлении финансов, уже не столь велико. Так что теперь лишь вопрос времени, когда Марио Драги придется запустить печатный станок и начать спасать утопающие в долгах страны.

Кто прав, станет понятно самое позднее к пятой годовщине исторической речи.