До истечения в эту пятницу срока ультиматума Совета Безопасности ООН, который потребовал от Ирана полностью прекратить работы по обогащению урана, никто не ожидал, что Иран пойдет на уступки. В этом нет ничего удивительного, потому что шансы на успех с самого начала были минимальными. Ультиматум не был основан на резолюции и потому, с точки зрения международного права, его несоблюдение не повлечет за собой санкций. Любопытно то, как накалялась обстановка в последние месяцы. После прихода к власти в Иране президента Махмуда Ахмадинеджада начала закручиваться спираль конфликта, в котором оба противника - США и Иран - провоцирующими заявлениями загоняют себя в тупик, выйти из которого по пути дипломатии становится все более сложным.

Медвежья услуга США

Иранцы - народ гордый и патриотичный. С 1968 года Иран состоит в числе стран, подписавших Договор о нераспространении ядерного вооружения. Поэтому можно себе представить, как оскорбительно звучат для Ирана требования пойти на уступки, беспрецедентные в истории данного договора. Все это предпосылки для того, что право на использование атомной энергии приобрело масштабы национального вопроса, что и произошло после прихода к власти Ахмадинеджада. Его правительству и радикально-консервативным силам удалось подчинить все внутренние и внешнеполитические вопросы дискуссии о праве Ирана на использование атомной энергии и тем самым ещё больше ограничить возможности оппозиции. При этом наибольшую услугу оказывает ему нынешняя американская администрация. Правда, в самом Иране растет число тех, кто требует положить конец политики конфронтации иранского правительства и выступает за компромисс и даже за временное прекращение обогащения урана. Но их влияние ограничено. Ухудшение политического климата и увеличение числа нарушений прав человека - следствия растущей изоляции Ирана. Продолжительная политическая изоляция ведет к усилению политической консолидации консервативного радикального истэблишмента и милитаризации внутренней и внешней политики.

Взаимное недоверие затягивает спираль

Ирану в технологическом смысле еще далеко до атомной бомбы, но в условиях затяжного конфликта Тегеран активизирует усилия в области атомных исследований, для того, чтобы увеличить свой потенциал устрашения. Взаимное недоверие между Ираном и США и страхи являются на сегодняшний день наибольшим препятствием на пути дипломатического урегулирования кризиса. Иран воспринимает как угрозу для себя военное присутствие США в непосредственной близости от своих границ, а также заявления США о намерении добиться смены власти в Иране. Усиливает эскалацию и то, что Израиль чувствует себя в опасности из-за антисемитских заявлений иранского президента и оказывает соответствующе давление на США.

Российский вариант

Нынешняя неуступчивость Ирана и США может привести к тому, что выбор в итоге будет сделан в пользу военного сценария. Военный удар - даже нацеленный только на разрушение атомных установок - в долгосрочной перспективе будет иметь фатальные последствия для всего региона. Вместо этого следовало бы подумать о возврате к российскому предложению, которое в начале марта американская администрация безапелляционно сбросила со стола переговоров. Обогащение урана, согласно этому предложению, должно производиться не в Иране, а с помощью российских технологий на нейтральной территории. Для того, чтобы подобное дипломатическое урегулирование конфликта стало возможным, сначала надо сделать шаги, ведущие к деэскалации. США должны сделать над собой усилие и сесть за один стол переговоров с Ираном.

Жанет Курсаве. Этнолог, политолог и психолог. Сотрудничает, в частности, с Немецким институтом ориенталистики и Институтом глобальных и региональных исследований GIGA в Гамбурге.