Когда видишь погнутые поручни лестницы или изрезанные сиденья в трамвае, то говорить об уличном искусстве уже не поворачивается язык. Такого рода зрелища вызывают единодушное осуждение. Но что такое вандализм, в чем его причины, что за люди стоят за ним, что они хотят нам сообщить? Единства мнений на сей счет нет. Вандализм - не юридический термин, а разговорное понятие с не очень ясно очерченным смыслом. Под вандализмом понимают преднамеренную порчу чужого имущества, при этом никакой практической выгоды для себя вандал не имеет, вандализм немцы называют еще слепым, видя в нем проявление слепой ярости.

"Сегодня под вандализмом понимают, в частности, граффити, - говорит историк Марен Лоренц (Maren Lorenz), - наверное, потому, что граффити из-за своей яркости и визуальной структуры заметны издалека. Другие разрушения в публичных местах мы мало замечаем. Жалоба на вандализм весьма распространена, каждому есть, что сказать на сей счет, но научного исследования этой проблемы нет".

Риск и конкуренция

Социолог Аксель Филиппс (Axel Philipps) из университета Ганновера исследует одну из разновидностей граффити, а именно - картинки, наносимые при помощи трафарета. Это могут быть невинные детские лошадки или кошечки, "политические" изображения вроде револьвера или красной звезды, а также лозунги типа "Свободу животным!". Часто встречается и сокращенный псевдоним художника. Такие граффити, как правило, - не очень большого размера, но некоторые из них требуют изрядной виртуозности исполнения. Всемирно известный Бэнкси работает именно в этом жанре. Аксель Филипс говорит: "Граффити - это постоянное состязание, идущее между молодыми художниками. Они все - члены одной тусовки, в которой доминируют мужчины, все ориентировано на соревнование и на мастерство. Смысл конкретной картинки в том, чтобы выделить себя на фоне других участников граффити-тусовки".

То, что возмущенным горожанам кажется очевидным примером вандализма, Аксель Филипс считает, прежде всего, попыткой художественного самоутверждения. Молодые спрейеры не имеют другой возможности "обнародовать" свое искусство, кроме как на стенах домов, на дебаркадерах, знаках дорожного движения. Хотя в некоторых местах городские муниципалитеты разрешают граффити, но с 2005 года в Германии нелегальное нанесение картинок и текстов спреем считается уже даже не административным правонарушением, вроде перехода улицы в неположенном месте, но уголовно наказуемым деянием. Это, в свою очередь, повышает ставки в игре спрейеров: конкуренция возрастает, а вместе с ней - агрессивность соперничающих групп. Группы спрейеров борются за самые лучшие, то есть заметные большему количеству прохожих места.

Обратите внимание

Граффити говорит: обратите на меня внимание! Автор хочет вырваться из своей анонимности, стать заметным и известным. Аксель Филиппс считает, что немаловажен и мотив видоизменения городского пространства: посредством своего граффити спрейер показывает, что городской ландшафт мог бы быть устроен совсем иначе, что есть иное мнение на сей счет и иные возможности. Можно сказать, что это и вопрос власти - за кем остается последнее слово в определении того, как должна выглядеть улица или площадь, кто имеет право решать, а кто не имеет.

Инженер Томас Паль (Thomas Pahl), работающий на гамбургской эстакадной железной дороге, ничего про искусство слышать не желает: дескать, у искусства есть специально отведенные места, в вагоны метро искусство никто не приглашал, потому там никакого искусства и нет, а есть чистой воды вредительство, обходящееся весьма недешево. Около миллиона евро в год тратится в Гамбурге на удаление надписей, исцарапанных стекол и разрезанных сидений. При этом используется американская тактика "разбитого стекла": первое разбитое стекло припаркованного автомобиля должно быть заменено немедленно, а иначе, убедившись в своей безнаказанности, распоясавшиеся асоциальные элементы начнут ломать и крушить все на своем пути. Если сразу не дать отпор и не исправить ситуацию, стихия хулиганства подчинит себе улицу.

При этом нет внятного ответа на вопрос, почему граффити, скажем, на стене станции метро является уголовным преступлением, а рекламный плакат такого же размера - нет. Социолог и криминолог из Гамбурга Фриц Зак (Fritz Sack) говорит о легальном и культурно оправданном "вандализме": в нашей культуре прекрасно существует уничтожение еще вполне годных к употреблению товаров и вещей. Более того, на курсах экономики студентов учат "продуктивному разрушению", в рамках которого, например, старое оборудование должно быть заменено новым.

Политика, социальные проблемы, скука?

К идеологии "разбитого стекла" и представлению о стихийном росте стихии асоциальности Франц Зак относится скептически. Он полагает, что акт вандализма может быть проинтерпретирован как социальное или даже политическое послание тех, кого жизнь в обществе приводит в отчаяние. "Это голос тех, у кого нет общественного голоса и нет лобби для представления и защиты интересов. Голос тех, кто не может предъявить претензии и пожаловаться, не может связным образом сформулировать свои потребности", - говорит он. По мнению Зака, в обществе есть достаточное количество людей, не обладающих финансовыми ресурсами, которые не имеют возможности оказывать влияние ни на политику городских властей, ни на изменяющийся вокруг них городской ландшафт.

Марен Лоренц в своей книге об истории вандализма написала, что в 18 веке в эпоху Просвещения появилось подозрение, что акты вандализма связаны не с дикостью батраков и крестьян, не с грубостью их характера или их некультурностью, а с социальной несправедливостью, с проблемами, объективно существовавшими в обществе. Лоренц полагает, что и у современных актов вандализма - социальная причина, даже в том случае, если мы имеем дело с агрессивным поведением просто от скуки.

Историк говорит: "Все мы когда-то в нашей жизни скучали. Но я уверена, что подавляющее большинство тех, кто скучал, все-таки не резали сиденья в электричках и не ломали скамейки в парке. Потому вопрос стоит так: почему, если мне вдруг скучно и тоскливо, я совершаю акт вандализма? И мое объяснение - политическое. А именно такое: люди не идентифицируют себя с тем, что находится в общественном пространстве или является чужой собственностью. То есть они не чувствуют себя принадлежащими этому обществу, и выражают это путем вандализма".

Автор: Андрей Горохов
Редактор: Юлия Сеткова