Лес в России горит пуще прежнего: огнем охвачены свыше 4 миллионов гектаров леса. Ситуация напряженная и изменится, возможно, только к осени, говорят экологи из российского отделения "Гринпис". Руководитель противопожарного отдела организации Григорий Куксин в интервью DW рассказал о том, почему экономить на противопожарной обороне глупо - не только с точки зрения защиты климата, но и с точки зрения самой экономии.

DW: Есть ли у вас свежие данные о площади пожаров в России?

Григорий Куксин: Мы опираемся на сведения Рослесхоза, то есть на официальные данные спутникового мониторинга. На вчерашний день, если не ошибаюсь, 13,5 млн гектаров было пройдено огнем с начала года и 4,3 млн - это площадь действующих пожаров.

- Получается, по сравнению с концом июля, когда о пожарах все заговорили, площадь возгораний выросла больше, чем на миллион гектаров?

- Площадь действующих пожаров продолжает расти, конечно. Просто с этим ничего нельзя сделать. Сейчас тушение производится на площади менее 200 тысяч гектаров - примерно 160-170 тысяч. А все остальные пожары никто не тушит.

- Парадоксально, что внимание к этой теме в конце июля было гораздо сильнее, хотя площадь пожаров была меньше...

- Это совершенно понятно, потому что дым приходил в крупные сибирские города и даже уральские. Как правило, дым от этих пожаров идет на северо-восток, но он повернул на запад, это вызвало беспокойство огромного количества людей. Но теперь силы, которые туда можно было бы перебросить, перебросили. Их задача не допустить пожары к населенным пунктам, ничего другого сделать уже нельзя, ситуация настолько безнадежно запущенная, что дальше мы ждем только дождей. Мы все равно не можем бесконечно накачивать группировку сил, перебрасывать туда непрофессионалов. Сейчас нам важнее всего добиться системных мер, чтобы такая история не могла повториться. Ведь ситуация в этих местах ежегодно такая, но она не рекордно плохая. У нас 2012-й год был хуже, чем сейчас.

- О системных мерах я спрошу позже, сначала - когда ждать помощи сверху, я имею в виду дожди?

- По некоторым районам Иркутской области мы видим, что в прогнозах осадки стоят уже после выходных. Сейчас примерно пик. Если синоптики не ошибаются, то в районе таких городов как Усть-Илимск уже сегодня-завтра ожидаются дожди. Понятно, что первые дожди не потушат, но будут сдерживать развитие пожаров. Как правило, где-то в сентябре-октябре у нас стабильно начинаются осенние дожди, которые не позволяют пожарам развиваться. До конца августа ситуация еще может быть довольно напряженная.

- Сначала власти не собирались тушить пожары, губернатор Красноярского края Усс заявлял, что это бессмысленно. Потом власти передумали. Это краткосрочное решение, или у вас есть ощущение, что в России готовы к системным изменениям?

- Есть поручение главы министерства природных ресурсов Дмитрия Кобылкина, есть поручение Дмитрия Медведева, где уже прямо прописано правительству пересмотреть так называемые "зоны контроля" (в них пожары, как правило, не тушат. - Ред.), чтобы освоенные человеком леса были исключены из "зон контроля". Это требование людей было, видимо, услышано.

Но теперь очень важно, чтобы следующие шаги были подкреплены финансовыми решениями. Потому что даже если сейчас регионам скажут, что они обязаны теперь тушить больше - ведь с 2015-го года они имели право отказываться от этого... Губернатор Усс в том числе не делал ничего незаконного, отказываясь от тушения, потому что у него нет денег. Так поступают все губернаторы, у которых есть огромные "зоны контроля" неохраняемой от пожаров территории.

- Какие еще необходимы системные изменения, помимо сокращения зоны, где лесам дают гореть?

- Первое и ключевое - увеличение финансирования, его надо увеличить в 10 раз. Это позволит сократить "зону контроля" вдвое и наладить нормальную систему обнаружения и тушения пожаров. Сейчас даже когда мы из космоса видим многочисленные пожары, их просто некому тушить. И это упирается в основном даже не в технику, а в людей.

Сейчас было поручение выделить 6 млрд рублей дополнительно на ликвидацию чрезвычайной ситуации. Это деньги, сравнимые с теми, что выделяются на охрану лесов в России на весь год. Как говорится, скупой платит дважды. Скорее всего выделят какие-то деньги, обычно так происходит, на закупку необходимой техники. Но разовые вложения в технику не позволяют эффективно охранять леса. Вложения должны быть системные, ежегодные и обеспечивающие работой людей, потому что не хватает именно профессионалов на местах.

Дальше, это вопрос профилактики, потому что у нас абсолютное большинство пожаров - по вине людей. При этом половина населения России считает, что пожары возникают сами по себе и не связаны с деятельностью человека и потушить их невозможно. С этими мифами надо бороться.

Сейчас многие общественные организации подключились, идет информационная кампания "Остановить огонь". Это совместная работа общественников и государства - например, чтобы люди отказались от практики сжигания травы...

- Объясните человеку не из этого региона, зачем люди вообще траву жгут?

- Это весенняя история. У нас два пика пожаров в России. Первый происходит весной, и абсолютное большинство пожаров - это целенаправленные поджоги травы, потому что люди считают, что так надо делать. Второй пик - это лето.

- А практический смысл жечь траву-то какой?

- По большому счету, эта странная традиция которая, наверное уходит корнями еще в подсечно-огневое земледелие. В разных регионах нам объясняют немножко по-разному: кто-то говорит, что так быстрее вырастает зеленая трава, чуть-чуть быстрее домашние животные с хозяевами могут идти на пастбища. В реальности эффект очень небольшой и совершенно несопоставим с тем ущербом, который наносится. Очень многие объясняют тем, что, мол, все жгут, если я первым не начну, то соседи сожгут, когда ветер будет дуть в мою сторону.

Где-то браконьеры так выманивают птиц во время охоты, где-то пытаются избавиться от энцефалитных клещей - объяснений много, но важно, что у людей массово в голове есть убеждение, что это нормально, что весной трава должна гореть - такая примета весны.

Мы уже добились законодательного запрета и самых разных мер по борьбе с этим и увидели весной снижение числа поджогов примерно на треть в результате совместной работы общественных организаций и государства. Но пока это еще огромная проблема. Изменения климата, конечно, сказываются. Мы здесь работаем наперегонки с этими изменениями. Мы пытаемся улучшить ситуацию при том, что внешние условия ухудшаются.

- Некоторые пожары считаются потушенными, хотя очевидцы говорят, что на самом деле торф продолжает тлеть. Верно ли, что как раз горящий торф представляет собой наибольший вред, как с точки зрения выделяемого смога, так и по влиянию на атмосферу?

- Любой пожар с низкой температурой дает очень много опасных продуктов горения. Кроме того, такие пожары осложняют работу пожарных: это очень долгий пожар. Если перестать с ним работать, он снова разгорается и дает открытое горение. Поэтому торфяные пожары - это отдельная проблема, над которой мы тоже много работаем, чтобы восстановить утраченные навыки тушения пожаров. В советское время неплохо умели делать это, но к сожалению многие профессионалы ушли.

- В России о пожарах чаще говорят в контексте вредного для жителей дыма, меньше в контексте изменения климата. Но не только я обратил внимание на то, что недавно даже президент РФ признал изменения климата. Есть ли у вас ощущение, что осознание проблемы приходит в Россию?

- Мы очень надеемся, что это осознание приходит, потому что для нас как для пожарных очевидно, что климат меняется. В этом году у нас, например, пожары начались в январе, а закончились в прошлом году в декабре. У нас не было перерыва в сезоне, потому что на Дальнем Востоке на огромных территориях не выпал снег зимой. У нас стали все чаще случаться ураганы - в Забайкалье 17 населенных пунктов сгорели из-за них в этом году. И мы видим с каждым годом, как все опаснее пожары, все более длительные периоды засухи, все более резкий континентальный климат на значительной территории страны.

К сожалению, государство об этом вспоминает в основном, когда нужно какое-то объяснение, почему не справились. Если не можем объяснить, почему так сильно разгорелось, вспоминаем о том, что можно сослаться на климат. Но я надеюсь, что через это тоже придет и более глубокое понимание проблемы, потому что ведь на самом деле не только климат влияет на пожары. Пожары - мощнейший фактор влияния на климат. Это колоссальный выброс парниковых газов - углекислого газа, но кроме этого - таяние мерзлоты, потому что сейчас пожары идут на северных территориях, и после пожаров там начинает выделяться метан. Кроме того, это - огромный выброс черного углерода.

Дым и сажа оседают в снегах Арктики, это меняет способность снега и льда отражать свет. Еще быстрее все тает. Эти факторы ускоряют изменение климата, но на них мы можем повлиять. Почти все пожары рукотворные, мы могли бы их тушить на ранних стадиях и сократить влияние на климат, скажем так, без ущерба для промышленности, без перестройки, неудобной для людей. Это то, что мы могли бы сделать относительно небольшими усилиями.

______________

Подписывайтесь на наши каналы о России, Германии и Европе в | Twitter | Facebook | YouTube | Telegram

Смотрите также: