Выставка хронологически начинается с египетского похода Наполеона. "С военной точки зрения это была неудача, но военных сопровождали ученые и художники. То, что они привезли во Францию после окончания кампании, вызвало настоящую египтоманию - не только во Франции, но и во всей Европе," - говорит куратор выставки, бельгийский искусствовед Рогер Дидерен.

С роскошного двадцатитомника "Памятники из Египта и Эфиопии" начинается не только эпоха увлечения "родиной Клеопатры", но, собственно, и вся история европейского ориентализма. Стилизованные "образы Востока", как правило, довольно далекие от реальности, говорят больше о европейцах того времени, чем о жителях всей огромной территории от Османской империи до Северной Африки. Утрированная мужественность мускулистых героев древности ("богатыри, не вы") оттеняет негу обнаженных женских тел. Одалиска стала долгожданной гостьей европейского искусства чопорного 19-го века. Представленный на выставке шедевр жанра - монументальное полотно "Смерть Сарданапала" Эжена Делакруа. Мифический ассирийский деспот в спокойном ожидании собственной смерти наблюдает за расправой над своими наложницами. Эротический характер ориентализма столь же очевиден, как и механизм проекции собственных влечений и страстей на некий образ "чужого", "иного".



От экзотики к реализму

Впрочем, и внутри ориентализма можно различить несколько разных течений: если салонное искусство первой половины 19-го столетия предпочитало изображать декоративную экзотику востока и стилизованные "исторические картины", то начиная примерно с 60-х годов прогрессивная часть художественного мира жадно впитывает новые краски мира. Именно из этих впечатлений не в последнюю очередь рождается дух импрессионизма.

"Ориентальные" картины художников, совершивших путешествия в Константинополь, Северную Африку и Малую Азию (от Ренуара и Матисса до Василия Кандинского, Августа Маке и Пауля Клее), резко отличаются и по духу, и по стилю от ранних образцов художественного ориентализма. Конечно, ландшафтная живопись существовала и в другие эпохи. Но когда художники сами побывали в пустыне, увидели ее бесконечный простор, песчаные смерчи, интенсивность света, то "выразить на холсте эти совершенно отличные от европейской природы образы стало для них творческим вызовом".

Образ другого

Американский ученый Эдвард Саид (кстати, являвшийся вместе с дирижером Даниэлем Баренбоймом основателем оркестра, в котором совместно музицируют молодые исполнители из Израиля и арабских стран) еще в 1978 году сформулировал основные идеологические параметры ориентализма. По мнению Саида, ориентализм стал средством самоидентификации западного мира путем противопоставления себя условному "Востоку". При этом западная культура видит себя "просвещенческой", прогрессивной, направленной в будущее, гуманистической. Условному "ориенту" отводится здесь роль оппонента. Впрочем, научная дискуссия об ориентализме и его более современных формах и порождениях – это особая тема, хотя бы потому, что она остается за рамками мюнхенской выставки, которая предлагает скорее любоваться плодами ориентализма, чем анализировать его корни.

Тем, кому этого недостаточно, можно рекомендовать посещение еще одной выставки, открывшейся всего на несколько недель раньше в Карлсруэ: она называется "Чужой Запад" и посвящена тому, как западная культура в свою очередь воспринимается в странах "Востока".

Автор: Анастасия Буцко
Редактор: Ефим Шуман