Антиджихадистская коалиция продолжает операцию по освобождению иракского города Мосул от боевиков "Исламского государства". О том, какова гуманитарная обстановка на севере Ирака и удастся ли обеспечить беженцев из Мосула всем необходимым, в интервью DW рассказала зампредседателя комитета Европарламента по правам человека и экс-генсек немецкого отделения правозащитной организации Amnesty International Барбара Лохбилер (Barbara Lochbihler). Спикер по вопросам внешней и гуманитарной политики фракции "зеленых" в Европарламенте находится в данный момент в иракском Эрбиле, расположенном в 90 км от Мосула.

DW: Госпожа Лохбилер, вы сейчас находитесь в Эрбиле. Почему вы отправились в Ирак, и какие у вас впечатления от увиденного?

Барбара Лохбилер: Для меня важнее всего, чтобы при освобождении Мосула не допускались нарушения прав человека. Постоянно имея дело с гуманитарными вопросами, я еще очень хорошо помню, что происходило в мае 2016 года при освобождении Эль-Фаллуджи. Многие мирные жители погибли, были случаи пыток и казней.

Перед поездкой я встретилась с главой Национальной комиссии по правам человека (CNDH), а также с представителями ЕС и ООН. Все они заверили, что высокопоставленные военные в курсе, что они должны избежать повторения подобного сценария. Что они должны удерживать своих подчиненных от актов мести. Мне было важно это услышать.

- Amnesty International сообщала, что шиитские отряды и, возможно, иракские военные участвовали в расправах над суннитами после освобождения Эль-Фаллуджи, подозревая последних в коллаборационизме с ИГ. Вам сказали, какие именно меры будут предприняты, чтобы на сей раз избежать похищений, пыток и казней?

- После Эль-Фаллуджи была сделана попытка проанализировать произошедшее. На прошлой неделе в Европарламент приезжал министр иностранных дел Ирака, он сказал, что события Эль-Фаллуджи не должны повториться. В подробности он, правда, вдаваться не стал. Тем важнее, чтобы мы получали проверенную информацию из предместий Мосула и, конечно, из самого города.

- Как вы оцениваете гуманитарную ситуацию на месте событий?

- В Ираке происходит крупнейшая в мире гуманитарная катастрофа, на которую недостаточно обращают внимание из-за войны в Сирии и других вещей. Более 10 млн человек в Ираке нуждаются в гуманитарной помощи, среди них 3,3 млн мирных жителей, которые были вынуждены покинуть свои места проживания, причем некоторые - уже по два-три раза. Согласно пессимистичному сценарию благотворительных организаций, в гуманитарной помощи нуждаются еще 2-3 млн иракцев.

- У благотворительных организаций, действующих в стране, достаточно средств, чтобы справиться с такой ситуацией?

- На сегодняшний день в лагерях около Мосула находятся 17-18 тысяч человек, с такой нагрузкой помощники благотворительных организаций справляются без проблем. Они возводят палатки, обеспечивают беженцев едой, средствами гигиены и так далее. Однако представитель ООН, который занимается маршрутами беженцев на Востоке, прогнозирует появление 60 тысяч беженцев.

Это уже будет чрезмерная нагрузка, потребуется больше средств. Пока ООН смогла собрать только половину от 284 млн долларов, которые планировалось найти для оказания гуманитарной помощи в Мосуле. Как мне сказали, Германия довольно щедро жертвует деньги, но этот призыв направлен и к другим государствам, в том числе, к остальным странам ЕС.

- Евросоюз одобрил выделение 50 млн евро для помощи жителям Мосула. Этого достаточно?

- Этого может хватить, а может и нет, если ситуация будет развиваться по плохому сценарию. Общественные группы вроде норвежского Совета помощи беженцам также рассказывают мне, что лагеря не очень готовы к большому количеству беженцев. Но работа над этим ведется. Я сейчас убедилась, что ЕС усовершенствовал свои гуманитарные структуры и работает в плотном взаимодействии с ООН.

Есть еще одна проблема, которая бросилась мне в глаза: каждый, кто прибывает из Мосула, подвергается проверке, особенно молодые люди около 18 лет. Только после этого их пускают в лагерь для беженцев. Разумеется, курды и иракское правительство хотят установить, кто сотрудничал с ИГ. Однако эта проверка длится очень долго, это непрозрачная процедура, и то и дело беженцев незаслуженно подозревают в коллаборационизме с ИГ. В разговорах с представителями курдов я буду настаивать на том, чтобы этот процесс осуществлялся квалифицировано.

- В наступлении на Мосул участвуют силы с совершенно разными интересами. Что будет происходить после взятия города?

- Иракское правительство использует эту битву как повод для официального объединения с другими действующими лицами конфликта, например курдами. Но освобождение города от ИГ не решит вопрос о будущем Мосула.

Мои собеседники рассказывали, что велика вероятность того, что каждый из участников операции заявит о своих претензиях на освобожденную территорию. Если так произойдет, то новый конфликт заранее запрограммирован. Если освобождение Мосула будет проходить по жесткому сценарию, как того многие опасаются, то можно исходить из того, что конфликты вспыхнут снова. Сейчас самое время для примирения.

- Какую роль в этой ситуации может сыграть ЕС?

- Евросоюз воспринимается населением как честный посредник, его помощь оценивается по достоинству. Многие хотят, чтобы ЕС непосредственно участвовал в политическом процессе. Когда я это слышу, будучи европейским депутатом, я тоже поддерживаю такую позицию. Но я знаю также о спорах в Европейском совете и об ослабленном состоянии ЕС, который не говорит единым голосом.

ЕС должен уделять больше внимания конфликту в Ираке. Эта необходимость видна и в Эрбиле: здесь нужна щедрая поддержка в восстановлении инфраструктуры, строительстве и управлении лагерями для беженцев. Нужно нечто большее, чем просто крыша над головой. Нужно образование.

 Смотрите также: