Десятилетиями диктаторы безжалостно подавляли любые ростки свободы, нещадно грабили свои народы. И вот в арабском мире одна за другой начались революции. Первая их задача - свергнуть диктатора. Вторая - установить новый государственный порядок. Но можно ли его установить, если не выполнена третья задача: не решена судьба свергнутого диктатора? Что с ним делать? Об этом спорят правоведы. Но единого, универсального для всех стран рецепта нет.

Убийство без суда и следствия

Когда начинается революция, диктатор или авторитарный правитель - это персонифицированное зло. Борьба с ним объединяет совершенно разные группировки. Их роднит стремление к мести. И чем больше крови готов пролить диктатор, цепляясь за власть, тем больше шансов, что для него это плохо закончится.

Пример - Ливия. Ливийский лидер Муамар Каддафи обещал биться за власть до последней капли крови своих подданных. Он сдержал слово. После поимки повстанцами ненавистный диктатор был убит на месте. Правда, обстоятельства его смерти до конца не выяснены. В Сирии число жертв режима составляет несколько тысяч человек. И ощутимо растет ненависть к президенту Башару Асаду. Все громче требования расправы на месте.

"Но такие убийства, как в случае Каддафи, всегда тяжким грузом ложатся на будущее", - указывает профессор международного права Михаэль Боте (MichaеlBothe). А для профессора уголовного права Райнхарда Меркеля (ReinhardMerkel) нет сомнений в том, что простой суд Линча над Асадом стал бы причиной гражданской войны в Сирии. И только открытый и справедливый процесс помогает понять свою собственную историю, он необходим для демократизации страны, добавляет профессор международного уголовного права Арнд Зинн (ArndSinn).

Судить, но где?

Бывшего президента Хосни Мубарака судят в Египте. Ему грозит смертная казнь. Но способны ли судьи в Египте соблюсти правовые нормы, могут ли они противостоять общественному мнению, если большинство населения жаждет мести? Кроме того, они и сами были частью репрессивной судебной системы, выносившей приговоры по указанию свыше. Насколько велик соблазн избавиться от свидетеля и соучастника?

Альтернатива - Международный уголовный суд в Гааге. Если в самой стране нет структур правового государства, способных обеспечить честный процесс, то обращение в международный суд предпочтительнее, считает профессор Меркель. Страны, которые не ратифицировали договор об учреждении Международного уголовного суда, могут сделать это и признать его юрисдикцию.

Но нельзя забывать и о символическом значении суда в своей стране для населения. Такой процесс - яркое выражение суверенитета нового правительства и государства. Поэтому возможны и смешанные формы судопроизводства. Страны могут обратиться за помощью в международный суд. Смешанный состав коллегии обеспечивает в таком случае суду высокую легитимность.

Отпустить во избежание кровопролития

Бывший президент Туниса Бен Али успел сбежать в Саудовскую Аравию. Депортация ему не грозит. Временное правительство Туниса пытается хотя бы разыскать и заморозить счета Бен Али и его клана. А бывший президент Йемена Али Абдулла Салех в ходе переговоров с переходным правительством страны сумел даже выторговать себе и членам своего клана гарантии иммунитета от судебного преследования.

Открытый и суд над диктатором помогает разобраться с прошлым и установить нормы демократического правового государства. Но когда речь идет о выборе между судебным преследованием и достижением мира, то есть предотвращением гражданских войн в будущем, то международное право отдает предпочтение миру. Это заложено даже в статусе Международного уголовного суда. В целях обеспечения мира Совет Безопасности ООН имеет право вмешиваться в текущие процессы. В правовых государствах подобное вмешательство недопустимо. Но это всегда горькая дилемма, подчеркивает профессор Меркель, и тут необходимо тщательно взвесить все "за" и "против".

Автор: Анне Альмелинг / Александр Варкентин
Редактор: Наталья Позднякова