ЧАСТЬ 1

Варкентин: Здравствуйте, дорогие радиослушатели "Немецкой волны"! У нас в студии высокий гость, президент Армении Роберт Кочарян. Здравствуйте, господин президент.

Роберт Кочарян: Здравствуйте.

Варкентин: А ведут эту передачу мой коллега Павел Лось и я, Александр Варкентин. Господин президент, в ходе своего визита в Германию, кстати, это первый визит главы Армении за последние десять лет, так вот в ходе этого визита вы встречались с президентом Германии Йоханнесом Рау, с канцлером Герхардом Шредером и с другими представителями правительства Германии. Довольны ли Вы этой поездкой, этими переговорами.

Роберт Кочарян: Да, безусловно, Вы правильно отметили, что визит этот первый. Хотя у нас наработан довольно большой объем неуставных отношений, но, мы вчера даже шутили по этому поводу, почему-то визит вот так затянулся. Обсуждали, и основной упор был сделан на наращивании блока наших экономических взаимоотношений.

Лось: Скажите, пожалуйста, ну а есть ли конкретные результаты, которые мы можем исчислить в евро, в долларах, там я не знаю, или все закончилось заявлениями о добрых намерениях, о дружбе?

Роберт Кочарян: Кроме встреч с официальными руководителями, с президентом, с канцлером, с министром иностранных дел, была встреча с бизнесменами, и, кстати, в ходе этой встречи уже были подписаны некоторые соглашения по сотрудничеству в сфере частного бизнеса на довольно солидные объемы поставок сюда, в Германию, договорились конкретно о проведении бизнес-форума, довольно крупного, осенью с Союзом промышленников Германии, Союзом индустриальным, здесь он так называется. И договорились о том, что межправительственные комиссии должны проанализировать как следует ситуацию. И, самое главное, наладить информационный обмен и создать условия для того, чтобы частный бизнес протоптал дорогу и в Армению.

Лось: Вы сказали о частном бизнесе, о встрече с немецкими предпринимателями упомянули, но мы посмотрели статистику. Пока инвестиции немецких фирм в Армению составляют менее четырех процентов от общего объема иностранных капиталовложений. В обратную сторону – экспорт Армении в Германию – это три процента от всего экспорта Армении. То есть в общем как бы минимальная цифра. Что было не так, что необходимо сделать?

Роберт Кочарян: Вот именно эти вопросы мы и обсуждали. Объем общий товарооборота он небольшой, он порядка 60 миллионов долларов. Подписаны документы, кстати, на встрече с бизнесменами. Они предполагают увеличение как минимум до ста миллионов долларов уже в этом году. И вот именно проведение бизнес-форума (мы к нему подготовимся, мы солидный, определенный опыт в этом плане уже имеем) я думаю, подтолкнет весь этот процесс. У нас гораздо более активные экономические связи с некоторыми европейскими странами, а, я думаю, вот с Германией мы как-то подотстали. В чем причина - не знаю. Думаю мы сами не очень активно работали вот на этом направлении.

Варкентин: Ну что ж, мы в общих чертах коснулись двусторонних отношений между Арменией и Германией. Я предлагаю построить разговор теперь так: поговорить о внутренней политике Армении. А уж закончить разговор внешней политикой, всем этим большим комплексом. Вы согласны, господин президент?

Роберт Кочарян: Да. И просто добавлю, что на внеправительственном уровне Германия довольно эффективно осуществляет некоторые проекты в Армении, и в сфере энергетики, и в сфере содействия реформе коммунального хозяйства. Это, в частности, и водоснабжение, есть очень интересные кредитные программы по содействию развитию малого и среднего бизнеса, осуществляется она через банк KWW, и в общем-то в их аналогичных проектах этот проект имеет наилучшие показатели. Так что здесь определенный объем сотрудничества, порядка сто миллионов евро, вот в этом объеме. Меня больше интересовало сейчас притянуть частный капитал для активной работы уже с армянским бизнесом.

Варкентин: Ну что же, будем надеяться, что это удалось. Тогда давайте перейдем к внутренней политике Армении. 19 февраля у Вас президентские выборы перед Вами. Закончена регистрация кандидатов. Как Вы оцениваете Ваши собственные шансы?

Роберт Кочарян: Ну, я думаю, надо просто поинтересоваться теми опросами общественного мнения, которые несколько специализированных организаций осуществляют в Армении. Во всяком случае оцениваются достаточно высоко.

Лось: Ну, Ваш рейтинг колеблется от 20 процентов в Ереване и до 30 по республике. Это то, что я сумел накопать. Все оппозиционные кандидаты от Вас отстают. А что если они объединятся?

Роберт Кочарян: Я думаю, Вы не то накопали, или не там копали. Рейтинги они выше. Речь должна идти: во-первых расчет среди тех, кто намерен участвовать в голосовании. По крайней мере, в последний месяц, из этого расчета, рейтинг стоит выше 50 процентов в среднем по Армении, в Ереване они пониже, но в Ереване они у всех ниже, надо сказать.

Лось: Но это как говорится зависит от того, кто проводил опрос и какие ставил вопросы. Но позвольте тогда затронуть больную тему. Это политическая преступность в республике. Еще как-то свежи в памяти эти кровавые сцены в парламенте в 1999 году. А прошлый год, как это ни печально, завершился убийством председателя общественной телерадиокомпании Армении Тиграна Нагдаляна. Вы обещали, выступая перед армянским народом, найти и наказать виновных. Это касается непосредственных исполнителей или закулисных заказчиков убийств тоже?

Роберт Кочарян: Я не могу, хоть я и президент, но я не могу решать, кто убийца и кто заказчик. Есть правоохранительные органы, которые сейчас довольно активно этим занимаются. Но это был очень сильный удар, конечно, по моей команде.

Лось: Скажите пожалуйста, возвращаясь к убийству Тиграна Нагдаляна, Совет Европы обеспокоен был этим убийством, было заявление соответствующее в связи с обеспокоенностью по поводу свободы слова в Армении вообще. Вот выборы, которые сейчас, предвыборная кампания, оппозиция получила ли равные возможности поднять свой рейтинг? Вы говорили о своем рейтинге, а они имели доступ к населению через средства массовой информации. Был ли у них шанс обратиться к людям?

Роберт Кочарян: Заявление Совета Европы не касалось в целом свободы слова вообще в Армении, или обеспокоенностью в широком контексте. Ведь за пять лет, по крайней мере, моего президентства ни один оппозиционный журналист в Армении проблем не имел. Никто не избит, никто не посажен, даже на сутки. Пострадал именно журналист из моей команды. То есть человек, который являлся не просто журналистом, он занимал также и пост, и был назначен на должность указом президента. Здесь в определенной степени можно говорить о политической культуре вообще, присущей постсоветскому пространству. И власть, конечно, имеет проблемы, но есть такие проблемы, возможно некая агрессивность оппозиционного поля, присущая также многим постсоветским странам, но это этап, через который всем нам надо пройти. Относительно доступа к средствам массовой информации: в Армении действует более двадцати телевизионных каналов, все они частные, кроме одного, который называется у нас общественным телевидением. И закон по этому телевидению - он принят при полном соответствии и при помощи экспертов Совета Европы. То есть, по стандартам именно европейским. Это Совет там, ну и вся эта процедура, Вы знаете как все это формируется. Все остальные каналы – они частные каналы. По доступу - можно говорить, что да, все имели доступ, я думаю, что тот же Совет Европы создаст мониторинговую группу, которая будет оценивать, реально кто и в каком объеме, какой доступ имел. Во всяком случае, предвыборный этап, этот месяц, он предполагает, не только для канала общественного телевидения, для всех каналов, обязательность равного доступа и равной цены эфирного времени и для телевидения, и для радио. Так что, здесь я буду иметь гораздо более худшие условия, чем оппозиция, потому что они выставили сразу очень много кандидатов, хотя говорят о едином кандидате, но будет он или не будет - время покажет. Но, по крайней мере, суммарное время у них будет превышать мое время как минимум раз в десять.

Варкентин: Я думаю, что в Армении услышали, что Ваши шансы, или Ваше время будет значительно меньше, чем время общее оппозиционных кандидатов...

Роберт Кочарян: Если такое количество кандидатов останется.

Варкентин: Да, но я хотел бы обратить внимание на одно выражение, которое Вы только что употребили: "журналист из моей команды". Скажите, пожалуйста, вот эти двадцать или девятнадцать частных каналов, журналисты в других средствах массовой информации, печатных изданиях, они тоже в Армении - журналисты чьей-то команды?

Роберт Кочарян: Дело в том, что Тигран Нагдалян был журналист, который назначен также на должность, которую закон предполагает и относит к ведению президента. Я не могу просто назначить на эту должность человека не своей команды. Как вы представляете иную картину? Других журналистов я не назначаю, другие телеканалы президентом не назначались. Они получили эти волны, участвуя в конкурсах, по тому же закону, который принят также с помощью экспертов Совета Европы.

Варкентин: Господин президент, некоторое непонимание происходит из-за того, что у нас на общественно-правовые радиостанции и телеканалы, назначаются генеральные директора, их назначают не решением президента, а это выборные должности, может быть, поэтому...

Роберт Кочарян: В Армении общественное телевидение одно, и здесь председатель совета этого телевидения назначается президентом, но без права снятия. То есть, я снимать из этого Совета не имею права никого.

Лось: Ну, а вот те другие телеканалы, частные, Вы могли бы сказать, что это независимые СМИ, что в Армении есть независимые СМИ?

Роберт Кочарян: Почему-то, когда речь идет о независимости СМИ, обязательно эту независимость как бы пытаются увязать возможной зависимостью от властей. Или вы имеете в виду в целом: независимые или зависимые?

Лось: Независимые не только от в властей, но и от промышленно-финансовых групп.

Роберт Кочарян: Я думаю, что все каналы и Армении, и постсоветского пространства вообще, может, кроме российских из-за объема большого российского рынка информационного вообще, они испытывают определенные сложности и в плане рекламного возможного обеспечения, и в плане финансовых сложностей. И поэтому говорить о какой-то полной абсолютной зависимости, конечно, сложно. Но определенная зависимость от каких-то финансовых групп, может быть, от промышленных каких-то групп, наверняка, есть. Но власть какого-либо отношения к этим процессам де-факто не может иметь, и де-юре.

* * *

ПРОДОЛЖЕНИЕ - см. Часть 2 (линк внизу страницы).