В Берлине в четверг, 7 мая, заканчивается двухдневный "Саммит энергетической безопасности 2015" (Energy Security Summit 2015). Это мероприятие уже в третий раз проводят Мюнхенская конференция по безопасности вместе с форумом газеты Frankfurter Allgemeine Zeitung.

В работе саммита принимают участие политические деятели, крупные бизнесмены, экономисты и ученые, приехавшие в Берлин из разных стран мира, в том числе из России, а также представители международных организаций. "Политические кризисы и конфликты последнего времени, - указывают организаторы встречи, - привели к радикальным переменам на рынках энергоресурсов и в сфере энергетической безопасности".

Как такую безопасность укрепить? Вот, собственно, главный вопрос, на который искали ответ выступавшие на конференции. При этом, однако, выяснилось, что само понятие "энергетическая безопасность" на Западе и в Москве, если судить по высказываниям председателя комитета Государственной думы по энергетике Ивана Грачева, понимают очень по-разному. Поэтому и найти точки соприкосновения было нелегко.

Диверсификация энергобаланса

Для европейцев, например, энергетическая безопасность - это не только надежность поставок газа и нефти, а диверсификация - не только наличие множества продавцов углеводородного сырья и транспортных маршрутов его доставки. Это еще и радикальное изменение баланса источников энергии.

Примечательно, что на эту тему на саммите выступал не представитель энергетического ведомства ФРГ, а заместитель министра иностранных дел Штефан Штайнляйн (Stephan Steinlein). Он твердо убежден, что новая немецкая энергетическая политика, которая уже вошла в международный лексикон под термином "энергивенде" (немецк. Energiewende в переводе означает "энергетический разворот" – Ред.), имеет прямое отношение к безопасности вообще, причем, не только в Германии.

Германия стала первой развитой индустриальной страной мира, решившей со временем полностью отказаться и от углеводородных энергоносителей, и от ядерных. Промежуточная цель, напомнил Штайнляйн, повысить к 2050 году долю возобновляемых источников в выработке электроэнергии до 80 процентов. Сейчас она составляет уже около 30 процентов.

"Энергивенде" для всех

Первым главным мотивом немцев было стремление избежать рисков, связанных с использованием АЭС, и предотвратить необратимые климатические изменения. Для этого, конечно, надо, чтобы немецкому примеру последовали другие страны.

Штефан Штайнляйн уверен, что так и будет. Он напомнил, что в августе прошлого года Новая Зеландия стала первой страной в мире, предоставившей убежище беженцам с острова Тувалу на основании климатических изменений, делающих жизнь на этом острове в Тихом океане невыносимой. К середине века, считают эксперты, беженцев по этой причине может стать порядка ста миллионов.

К прежним, не утратившим свое значение мотивам, в последние годы добавились новые - политические кризисы в регионах нефте- и газодобычи, конфликт на Украине с его геополитическими последствиями. "Каждая страна, разумеется, должна сама найти подходящий для нее баланс источников энергии, - заявил Штефан Штайнляйн, - но использование возобновляемых позволяет снизить риск перебоев в поставках энергоносителей и зависимость от них".

Значение альтернативной энергетики

Перспективным избранный Германией путь считают не только во многих других развитых странах Запада, но и эксперты различных международных организаций. Так, председатель Мирового энергетического совета (World Energy Council) Мари-Хосе Надо считает, что хотя спрос на энергию в мире будет расти и дальше, но к середине века доля ее традиционных источников уменьшится с сегодняшних 79 процентов до 55 процентов, соответственно возрастет значение возобновляемой энергетики.

Исполнительный директор Greenpeace International Куми Найдоо указывает, что глобальная "энергивенде" позволит преодолеть издавна существующие в мире конфликты на почве доступа к энергоресурсам. "Альтернативы зависимости от ископаемых источников энергии не просто есть, - говорит он, - они уже экономически конкурентоспособны".

В Москве на это все смотрят иначе, относятся к "энергивенде" как к немецкой причуде, обреченному на неудачу эксперименту. Председатель комитета Госдумы по энергетике Иван Грачев, выступая в Берлине, заявил, что "солнце и ветер никогда не будут дешевыми", и в мире возобновляемые источники "вряд ли займут более семи процентов объема производства энергии".

Российский чиновник призывал делать ставку на газ, желательно, разумеется, "достаточно дешевый российский", сулил европейцам "все природные ресурсы Сибири". А вот сланцевый газ и нефть, по его убеждению, никогда дешевыми не будут.

Грачев ратовал за восстановление прежних традиционных энергетических связей между Европой и Россией, которым, по его словам, "мешают процессы политиканского характера", причем, намекнул он на США, "процессы не внутреннего характера".

Какой будет цена на нефть?

Некий политический заговор против России, по его мнению, стал и причиной резкого снижения цен на нефть. "Но низкие цены на нефть, - убежден Грачев, - это дело очень короткого времени".

Выступавшие на конференции другие эксперты и политики с таким прогнозом не согласились. И министр нефтяной промышленности Омана Мохаммед Аль Руми, и председатель Мирового энергетического совета Мари-Хосе Надо, и координатор правительства США по международным энергетическим делам Амос Хохштейн, и директор Центра глобальной энергетической политики Колумбийского университета Джейсон Бордофф называли цифру в 70 долларов за баррель, вокруг которой на протяжении еще очень длительного времени будет колебаться цена на нефть.

Но и при такой цене добыча сланцевой нефти в США остается экономически целесообразной и выгодной, заметил Амос Хохштейн. Даже при 40 долларах за баррель, говорят некоторые другие эксперты, американские фирмы, добывающие сланцевую нефть, уже сейчас оставались бы с прибылью.