1. Перейти к содержанию
  2. Перейти к главному меню
  3. К другим проектам DW

Законы рождаются в муках

Александр Варкентин «Немецкая волна»

13.01.2005

Хочу начать с извинений. Я обещал, что сегодня мы с Вами продолжим заниматься неприличным делом: подглядывать в чужие кошельки, рассказывать об отношении немцев к деньгам. Это мы обязательно сделаем на следующей неделе. А сегодня денежный вопрос вытеснили актуальные темы. С 1-го января в Германии действует новый иммиграционный закон. Как он отразится на правилах приёма в Германии евреев из республик бывшего Советского Союза? Президент Германии Хорст Кёлер подписал закон о безопасности воздушного пространства. Закон открывает возможность сбивать гражданские лайнеры, захваченные террористами. Что скажет на это Конституционный суд Германии? Но сначала - о решении Верховного суда Германии о недопустимости тайных генетических тестов на предмет установления отцовства:

Чьи это глазки?

Милейшие детские мордашки. А под ними подписи: Чьи это глазки? Чьи это щёчки? Чьи это зубки? Вот так рекламируют частные лаборатории генетические тесты на предмет установления отцовства. Тесты сегодня достаточно надёжные: отцовство можно установить с точностью до 99,9 процента. И провести такой тест, даже без согласия всех сторон, нынче не сложно: достаточно следов слюны на зубной щётке или на соске-пустышке ребёнка. Цена тоже сходная: в среднем, около 300 евро, но можно и поторговаться. Точную цифру назвать невозможно, но, по оценкам, таких тестов в Германии в последние годы проведено более 10.000. Один из таких сомневающихся отцов отдал на анализ жвачку своей дочери и свою собственную слюну. Подозрение подтвердилось, оказалось, что дочь-то вовсе не от него, и он уже десять лет как платит алименты на чужого ребёнка. Но суд низшей инстанции отказался признать результаты анализа, потому что сделан он был тайно, без согласия матери ребёнка. Таких случаев в немецких судах становилось всё больше. Оказывается, далеко не всех отцов, сомневающихся в своём биологическом отцовстве, можно отнести в разряд патологических ревнивцев или просто параноиков. Опять же, по понятным причинам точных цифр нет и быть не может, но по самым скромным подсчётам, в немецких семьях растёт около 70.000 так называемых «кукушкиных детей». В конце концов, дело дошло до Верховного суда Германии. И вот в среду он принял окончательное решение: Тесты, проведённые тайно, не могут служить доказательством в судебных делах по установлению отцовства. Суд аргументирует это, во-первых, тем, что если пробы генетического материала для анализа взяты тайно, то где гарантия, что не было подмены? Но самый главный аргумент: подобные тайные тесты являются грубым нарушением прав ребёнка на неразглашение информации о нём. А если ребёнок несовершеннолетний, то разрешение на анализ должна дать его мать или тот, кто располагает родительскими правами. Между тем, министр юстиции Германии Бригитте Циприс идёт ещё дальше. Она считает, что надо вообще запретить генетические тесты, если они проводятся без ведома всех заинтересованных лиц. Более того, госпожа министр уверена, что это надо расценивать как уголовное преступление:

«Мы собираемся сформулировать закон, который будет регулировать общие принципы обращения с генетической информацией в Германии. Сегодня в стране много лабораторий, которые могут проводить такие анализы. Каждый может легко получить пробы генетического материала. Возникает опасность злоупотреблений. Мы не можем допустить, чтобы, например, работодатели или страховые компании получили доступ к таким нелегальным тестам. Каждый человек имеет право на охрану своей генетической информации.»

Ну, а что же делать отцам, сомневающимся в своём биологическом отцовстве? Им придётся обращаться в суд и доказывать, что жена или подруга им изменяли. И только если суд сочтёт сомнения обоснованными, он может принять решение провести генетический тест на предмет установления отцовства. Правда, в финансовом отношении для большинства отцов, платящих алименты на «кукушкиных» детей, ничего не изменится. По немецким законам все дети, рождённые в браке, считаются законными, даже если в момент зачатия муж был в командировке за тридевять земель. Может быть, оно и верно, дети ведь за милые шалости родителей не в ответе.

Изменятся ли условия переселения в Германию для евреев из бывшего Советского Союза?

С 1-го января в Германии действует новый иммиграционный закон. Министры внутренних дел федеральных земель на своей конференции 29-го декабря решили, что ограничения должны коснуться и так называемых «контингентных беженцев», то есть, евреев из бывшего Советского Союза. Детали пока не уточнены, но среди возможных условий называются экзамен на знание немецкого языка, возрастной ценз до 45 лет и перспективы профессиональной интеграции. Министр внутренних дел Германии Отто Шили поясняет:

«Речь идёт только о том, чтобы ввести такие правила переселения в Германию, которые закрыли бы дверь перед людьми не имеющими никакого отношения к еврейской жизни, то есть, приезжающими сюда по поддельным билетам.»

Эти планы вызвали ожесточенную дискуссию, в которую включился и Центральный совет еврейских общин Германии. Сейчас в Германии проживают около 100.000 евреев. Из них 90.000 - переселенцы из стран бывшего Советского Союза. А вот в руководстве еврейских общин новые переселенцы составляют только треть. Дело в том, что многие из них действительно никогда не имели никакого отношения к культурной и религиозной еврейской жизни. Вице-президент Центрального совета еврейских общин Германии Шарлоте Кноблох считает, что знания немецкого языка переселенцам действительно необходимы, но для этого им следует создать соответствующие условия. А вот все остальные проблемы нужно детально обсудить:

«Мы стремимся к тому, чтобы еврейское население Германии достигло довоенного уровня. А это значит, что страна должна принять ещё несколько сот тысяч евреев. Поэтому я очень рада, что приток переселенцев-евреев в Германию продолжается. То есть, я надеюсь, что он продолжится.»

В прошлом году из стран бывшего Советского Союза в Германию переехало больше евреев, чем в Израиль. Ещё 27.000 человек уже получили разрешения на переезд на постоянное место жительства в Германию. Однако и в самих еврейских общинах нет единства мнений по вопросу дальнейшего притока евреев в Германию. Например, представитель еврейской общины Берлина Юлиус Шёпс категорически возражает против каких-либо привилегий для переселенцев-евреев:

«Я не согласен с тем, чтобы закрепить за евреями какую-то особенную роль. Я считаю, что должны действовать единые правила для всех иммигрантов - будь-то российские немцы, еврей, турки или кто-то ещё. Я считаю, что все должны быть равны перед законом.»

Как бы то ни было, условия приёма переселенцев-евреев из стран бывшего Советского Союза будут в ближайшие дни обсуждаться, причём при самом активном участии Центрального совета еврейских общин Германии.

Сбивать или не сбивать?

В прошлую среду президент Германии Хорст Кёлер подписал закон о безопасности воздушного пространства. В то же время он публично и недвусмысленно дал понять, что неплохо бы направить этот закон на рассмотрение Конституционного суда Германии. Чем объяснить такую нерешительность? Дело в том, что закон о безопасности воздушного пространства был внесён в парламент и утверждён под впечатлением трагических событий 11-го сентября 2001-го года. Действительно, что делать, если террористы захватили гражданский авиалайнер и намерены использовать его как оружие? Масла в огонь подлил случай, когда над Франкфуртом-на-Майне долго кружил одномоторный самолёт, и никто не знал, что предпринять. А вдруг он врежется в один из небоскрёбов? Потом, правда, выяснилось, что пилотировал самолёт никакой не террорист, а просто человек, который был слегка не в себе. Тем не менее, теперь принят закон, дающий ВВС право сбивать гражданские самолёты, захваченные террористами, которые намерены использовать эти самолёты как оружие. Министр внутренних дел Германии Отто Шилли уверен в необходимости такого закона:

«Непосредственное применение вооруженной силы допустимо лишь в тех случаях, когда все обстоятельства свидетельствуют о том, что самолёт будет использован как смертоносное оружие, когда просто не остаётся иных средств для предотвращения этой угрозы.»

Министр поясняет, что закон допускает возможность сбивать захваченные террористами гражданские самолёты только в тех случаях, когда однозначно установлено, что жизнь пассажиров уже невозможно спасти, и речь идёт о защите ещё большего числа людей на земле. Например, в тех случаях, когда самолёт может быть направлен террористами на небоскрёб, атомную электростанцию или химический завод. И вообще, по мнению Отто Шили, речь идёт о чисто теоретической возможности. А вероятность практического применения нового закона о безопасности воздушного пространства, по его убеждению, сводится к нулю:

«Возможно, я беру на себя слишком много смелости, но я считаю, что в нынешней ситуации, так, как я её вижу, захват самолётов по примеру трагедии 11-го сентября, практически исключается.»

Но все эти заверения так и не смогли развеять сомнений Президента Германии Хорста Кёлера. Он считает, что сама, пусть даже гипотетическая, возможность пожертвовать жизнями одних людей ради спасения других противоречит основополагающим положениям Конституции о неприкосновенности достоинства человека и его права на жизнь. И кто возьмётся со стопроцентной уверенностью определить, что террористы действительно намерены использовать захваченный ими самолёт как оружие? Другие критики указывают, что по Конституции, части Бундесвера могут действовать на территории Германии только в случае вооруженного нападения на страну. А у полиции нет ни истребителей, ни ракетно-зенитных комплексов. Поэтому Министр внутренних дел Баварии Гюнтер Бекштайн намерен обратиться в Конституционный суд Германии:

«Мы, в принципе, за принятие соответствующего закона. Но для этого необходимо внести изменения в Конституцию страны. Нужна незыблемая правовая основа. Представьте себе, необходимо принять такое воистину драматическое решение. Для этого нужна правовая основа.»

Именно поэтому Президент Германии Хорст Кёлер и нашёл выход из положения. С одной стороны, закон о безопасности воздушного пространства необходим. С другой стороны, в нынешнем виде он явно недоработан. Теперь окончательное решение переадресовано Конституционному суду Германии.

Пропустить раздел Топ-тема

Топ-тема

Пропустить раздел Другие публикации DW

Другие публикации DW