Для евреев, бежавших из нацистской Германии, Лиссабон стал своего рода перевалочным пунктом, из которого они морским путем отправлялись в США и другие страны. Но некоторые беженцы так и остались в городе на Тежу. В их числе - Рут Аронс (Ruth Arons), родившаяся в Берлине.

В дальний путь

Эта небольшая черно-белая фотокарточка сделана в 1935 году. На ней - 13-летняя Рут Аронс вместе со своей младшей сестрой Эллен (Ellen). Девочек разместили на заднем сиденье кабриолета, который везет их в незнакомую страну под названием Португалия.

"Когда наш автомобиль тронулся, я испытала облегчение, но в то же время сильно волновалась", - произносит 90-летняя Рут, убирая со лба непослушную прядь серебристых волос.

Мы сидим в ее квартире - небольшом гнездышке, свитом в типовой многоэтажке, возвышающейся в элегантном лиссабонском районе Аморейрас. Беседуя, Рут переходит то на немецкий, то на португальский. Два языка - и оба для нее родные. В доме множество книг: тут и романы немецких классиков, и энциклопедия Brockhaus, и философские произведения, и политические книги, и даже поваренная книга, которой пользовалась еще ее бабушка.

Рут помнит чудесные запахи бабушкиных блюд. Бабушке удалось вырваться из нацистской Германии лишь в ноябре 1938 года - после первых организованных по всей стране еврейских погромов.

Без иллюзий

Рут Аронс и сегодня не может забыть, как 1 апреля 1933 года, всего два месяца спустя после прихода Гитлера к власти, еврейским предприятиям, магазинам, врачебным практикам, адвокатским конторам по всей Германии был объявлен бойкот. "Моему отцу, адвокату, тогда сразу запретили работать, - вспоминает Рут. - Атмосфера была в то время ужасная, мы жили, словно на пороховой бочке".

Рут было тогда всего десять лет, но и ее, ребенка, дискриминация не обошла стороной. "Родители были вынуждены перевести нас с сестрой из гимназии в школу для девочек при католическом монастыре, - рассказывает она. - Но и там, как потом оказалось, школьницам-немкам запрещалось общаться с еврейскими девочками. И я была безумно счастлива, когда мы, в конце концов, выехали из Германии".

В отношении нацистов у отца Рут не было никаких иллюзий. Прочитав книгу Гитлера "Майн кампф", он понял: пока есть возможность, надо бежать. Долгий путь в Лиссабон - он составил три тысячи километров - семья совершила на автомобиле.

Новая жизнь

В отличие от Берлина, в португальской столице царили мир и спокойствие. Когда Рут с сестрой и родителями прибыли туда, число беженцев, ожидавших получения виз на въезд в другие страны, составляло в городе всего 600 человек. Десятки тысяч спасающихся от нацизма людей заполонят Лиссабон четырьмя годами позже - когда Германия оккупирует Францию.

Аронсы сразу полюбили этот город - за его мирную атмосферу, за звучавшую отовсюду музыку, за безоблачное небо и яркое солнце, за белокаменные дома, за доброжелательность португальцев, за минимум бюрократии.

Рут и ее сестру Эллен родители записали во французскую школу. Девочки еще в Берлине учили французский, и знание этого языка на первых порах помогало им освоиться в незнакомой стране. Одноклассницы-португалки приняли их, как своих. Новые подружки искренне поражались, когда Рут и Эллен рассказывали о том, как их дискриминировали в Германии. Они такое понять не могли.

Семья Аронс так и осталась в Лиссабоне. После школы Рут поступила в университет. А когда окончилась война, девушка вышла замуж и получила португальское гражданство. Рут была участницей движения, выступавшего против режима португальского диктатора Салазара. С одной стороны, во время Второй мировой войны он проводил политику "среднего пути", поддерживал и антигитлеровскую коалицию, и немецких нацистов. С другой стороны, Салазар не желал, чтобы еврейские беженцы получали вид на жительство в его стране.

Повороты судьбы

Участником борьбы против диктатуры в Португалии стал и сын Рут - Альберту Аронс де Карвальо. В начале 1970-х годов он вместе с высланным из страны оппозиционером и будущим президентом Португалии Мариу Соарешом участвует в создании Португальской социалистической партии.

Причем основана она была в западногерманском городе Бад-Мюнстерайфеле - при поддержке немецких социал-демократов во главе с тогдашним канцлером ФРГ Вилли Брандтом (Willy Brandt). Произошло это в 1973 году. А год спустя в Португалии свершилась "революция гвоздик", положившая начало демократизации страны.

Рут Аронс, также вступившая в эту партию, становится руководителем администрации района Сан-Мамеде в округе Лиссабон. Получается, она как бы "приняла эстафету"? Ведь брат ее деда, немецкий ученый и участник профсоюзного движения в кайзеровской Германии Леон Аронс (Leon Arons), тоже был социал-демократом.

Рут лишь с улыбкой разводит руками, когда такое слышит. Но, в любом случае, немецкая часть семейной истории для нее очень важна. Хотя, как признается Рут, Германия для нее сегодня - чужая страна. "Моя родина - Португалия, - говорит она. - Я люблю Лиссабон. И мне нравится жить в этом городе, на этой улице, рядом с этими людьми".