Три недели заместитель председателя меджлиса крымско-татарского народа Ильми Умеров находился в психиатрическом диспансере в Симферополе, куда его принудительно поместили для прохождения стационарной судебно-психиатрической экспертизы 18 августа. Такое решение вынес суд в аннексированном Крыму по делу в отношении Умерова. Замглавы меджлиса крымско-татарского народа в мае этого года было предъявлено обвинение в сепаратизме по статье 280.1 Уголовного кодекса РФ. 7 сентября Ильми Умерова выпустили из психдиспансера. В интервью DW он рассказал о своем пребывании там.

Deutsche Welle: Господин Умеров, в каких условиях вам пришлось провести 3 недели?

- Ты находишься в отделении психиатрической клиники закрытого типа с санузлом в ужасном состоянии. Ты постоянно контактируешь с настоящими душевно больными, которые долгое время, годами находятся в этом отделении. Это метод воздействия на нормального человека. Три недели провести в таких условиях - это экзекуция, которую можно назвать одной большой пыткой. И надо иметь достаточно большую силу воли, чтобы это спокойно перенести. К тому же я отказался от пищи в клинике, ел только то, что мне приносили из дома, и не принимал никакие медицинские препараты из рук персонала.

- Вы были один в комнате или у вас были соседи?

- Первое время я был один, потом в течение трех дней в комнату заселили еще трех больных, и последние 10 дней мы были вчетвером. С моей точки зрения, один из них был вполне адекватный, с ним можно было общаться, двое остальных - это из категории больных.

- Вам разрешали свободно передвигаться по больнице?

- Нет, это отделение закрытого типа, можно было передвигаться только по нему, на территорию больницы выходить было запрещено. Посетителей, приходивших ко мне, пускали в отделение, и мы общались прямо во дворе, в присутствии больных.

- Что было самым худшим за эти 3 недели, которые вы провели в клинике?

- Я вам скажу, как было на самом деле, а вы уже решайте, писать ли об этом. Самое тяжелое из бытовых условий было сходить в туалет. Туалет этого, так называемого девятого отделения психиатрической клиники, больные превратили в клуб. Они заходят туда пообщаться, покурить, чай попить, а место, где опорожняешься, не закрыто, и получается, как на сцене сидишь. Первые 5 дней я не мог сходить в туалет, потом пожаловался администрации, и мне разрешили пользоваться служебным туалетом. Поэтому да, самое ужасное, что я вспоминаю, - это туалет и душ. Тем более у меня не особо здоровый организм, я инвалид. И общее состояние стало ухудшаться. На четвертый день пребывания в клинике у меня был серьезный обморок.

- Вы вышли после решения комиссии клиники о том, что вы здоровы. Вы присутствовали на вынесении решения?

- Да, экспертиза проводилась в течение трех недель. Сегодня ее завершили. Я присутствовал на этом заседании комиссии. Доктор, которая вела мое дело, представила отчет членам комиссии. Мы пообщались минут 15-20. Все проходило очень доброжелательно, это все мои коллеги, потому что я сам врач по образованию. В общем трудности никакой не возникло убедить их, что я психически здоров. И решение было принято: однозначно, что никаких психических отклонений у меня нет. Те замыслы, которые, видимо, имелись у следствия, чтобы меня дискредитировать, пока что не удалось осуществить.

- Как проходит экспертиза в течение этих недель?

- В основном в беседах. Несколько раз со мной доктор беседовала, несколько раз беседовали медицинские работники, которые обучены этому. Они должны были определить уровень моего психического состояния, есть ли какие-то отклонения.

- Разве нельзя было эту экспертизу провести за пару дней?

- Честно говоря, у меня у самого тоже такие вопросы возникали, однако доктора, занимающиеся психиатрией, говорят, что по закону (российскому. - Ред.) минимальный срок 28 дней. Это мне еще, как человеку, по поводу которого не возникло никаких сомнений, они провели экспертизу по ускоренному методу.

- Как вы считаете, с какой целью вас поместили в психиатрическую клинику?

- Я скажу, как есть. Статья, которая мне инкриминируется, не предполагает обязательной психиатрической экспертизы. Мне сначала предложили пройти ее амбулаторно, добровольно. Я посчитал, что это негативно повлияет на мою деловую репутацию, и отказался от нее. Обидевшись на такой шаг с моей стороны, следователь ФСБ подал в суд, и, естественно, суд поддержал его, назначив мне принудительную психиатрическую экспертизу.

- Как вы думаете, что стало поводом к тому, чтобы ФСБ потребовала вашей психиатрической экспертизы?

- Это, по их взглядам, хороший метод воздействия на человека. Этого можно было не делать. Я не давал никаких поводов ни медикам, ни следователям, ни кому-либо, кто со мной общается, считать меня психически нездоровым. Это просто метод воздействия, чтобы мне было тяжело и я замолчал, чтобы не говорил о существующих проблемах. Однако, я думаю, они этого не добились, а добились прямо противоположного результата. Резонанс был довольно сильный, по всему миру проводились акции протеста.

- После вашего заточения начали проводить аналогии с карательной психиатрией времен Советского Союза. Вы так не полагаете?

- Я тоже придерживаюсь этой точки зрения, что есть попытки возродить эти методы карательной психиатрии. Однако, к счастью, не со стороны медицинского персонала. Но сам факт того, что подозреваемого по политическим мотивам поместили в психиатрическую клинику для принудительной экспертизы, не имея на то никаких оснований, говорит о том, что в стенах ФСБ такие идеи вынашиваются.

- Собираетесь ли вы обратиться в Европейский суд по правам человека из-за принудительной психиатрической экспертизы?

- На самом деле мы уже пытались обжаловать решение тут, в Крыму. В постановлении суда было написано, что в течение трех дней можно обжаловать это решение. Мы обжаловали, успели это сделать. Однако суд следующей инстанции так и не состоялся, и меня поместили в закрытое отделение психиатрической клиники в Симферополе.

- То есть дожидаться апелляции никто не стал?

- Да, и здесь очень серьезное нарушение законодательства. Потому что мы имели право обжаловать решение, но нам не дали возможности даже воспользоваться этим правом. Я не строю иллюзий, что суд следующей инстанции отменил бы решение суда первой инстанции, но формально мы эту процедуру так и не прошли. Теперь, когда экспертиза уже закончилась, и я уже три недели провел в психиатрической клинике, мне позвонили сегодня из так называемого "Верховного Суда республики Крым" и сообщили, что на 13 сентября назначено судебное разбирательство по этому вопросу.

- Что вы намерены сделать?

- Я думаю, это все вместе с другими делами будут хорошей доказательной базой для обращения в Европейский суд по фактам нарушения прав человека в Крыму.

- Что вы сделали сразу после того, как оказались на воле?

- В тот день проходило судебное заседание по делу Ахтема Чийгоза, по уголовному делу "26 февраля". Я подъехал туда и поздоровался с людьми, которые пришли поддержать Ахтема. А потом поехал в парикмахерскую.

- Вы собираетесь покинуть территорию Крыма в целях своей безопасности?

- Нет. Я останусь в Крыму. Я не признаю результаты референдума, и все, что потом делалось со ссылкой на референдум. Если бы я хотел уйти от так называемого наказания за свое мнение, за свою позицию, я мог бы это сделать уже давно. Было время, когда мне предлагали довольно высокую позицию на материковой Украине, я от этого отказался. Еще раз могу заявить - я не собираюсь покидать Крым.

Смотрите также: