Гюнтер Грасс служил в "ваффен-СС". Эта тема не сходит со страниц немецких газет. Почему лауреат Нобелевской премии по литературе молчал все эти годы? Почему только сейчас это запоздалое признание? Масла в огонь подливает сам писатель. На все эти вопросы он в интервью отвечает заготовленной фразой: читайте мою новую книгу, там все написано, лучше все равно не скажешь.

"Я должен был это сказать, наконец-то!" – так нобелевский лауреат комментирует свое запоздалое признание в том, что он в последние месяцы войны служил в "ваффен-СС", элитных войсках Гитлера. И хотя сам он говорит, что "молчание" затянулось, на самом деле речь идет об "умолчании".

Стиль и поза морального обличителя

Возможностей покончить с этим умолчанием у Грасса было предостаточно. Но он предпочитал стиль и позу морального обличителя. Он старательно избегал открытого разговора о своих юношеских эскападах и об их последствиях – биографических, политических и психологических. Между тем, прозвучи это признание раньше, оно могло бы стать важным вкладом Грасса в дискуссию о прошлом Германии, помогло бы очистить ее от шелухи ханжества и лицемерия.

Например, в 1985 году канцлер Германии Коль и президент США Рейган посетили солдатское кладбище в Битбурге. Это навлекло на них огонь суровой критики и в самой Германии, и за рубежом, в том числе и со стороны Грасса, прежде всего, потому, что на кладбище похоронены и бывшие солдаты "ваффен-СС". Но ведь и сам Грасс лишь по счастливой случайности избежал той же участи.

В 1983 году Гюнтер Грасс на конгрессе ПЕН-клуба в Хайльбронне произнес речь под обезоруживающим заглавием: "Учиться сопротивлению, оказывать сопротивление, призывать к сопротивлению". Свои воспоминания о событиях лета 1944 года, воспоминания, посвященные жертвам войны, Гюнтер Грасс начинает словами: "Я должен рассказать о себе, о своем опыте, своих надеждах и разочарованиях и о тех выводах, о которых я больше не могу молчать". Но именно в то памятное лето 44-го года Грасс начал службу в "ваффен-СС". И молчал об этом до сих пор.

Литературное творчество Грасса не утратило своего значения

Нет никакого сомнения: литературное творчество Грасса – и, прежде всего, его "Данцигская трилогия" – ни в коей мере не утратило своего значения. Но все его бесчисленные политические заявления, обращения, речи и памфлеты теперь придется перечитывать другими глазами. Чему верить, чему нет? Во всяком случае, те интервью, которые он дает в эти дни, исполнены такой слезливой жалости к себе, что так и хочется ущипнуть себя за руку.

У Грасса всегда виноваты другие, а именно, политики послевоенного периода. Он восторгался "мирным строительством" в бывшей ГДР, а в Западной Германии видел только виновников. Он писал: "А у нас был канцлер Аденауэр, кошмар, со всей этой ложью, со всем этим затхлым католицизмом. Провозглашаемое тогда общество отличалось такой косностью и таким ханжеством, каких даже при нацистах не было".

О Господи, вот сходил бы верующий католик Гюнтер Грасс в младые годы в церковь на исповедь да покаялся бы. Тогда ему не пришлось бы сегодня надоедать немцам своими запоздалыми признаниями.

Хайо Штайнерт, сотрудник немецкой радиостанции "Дойчландфунк"