Родившийся в 1966 году в Челябинске и живущий в Германии Андрей Жигалов - один из самых известных сегодня в мире клоунов, который выступает без грима, в огромных бежевых штанах и коротком рваном черном пиджачке. За 20 лет выступлений на арене он успел собрать самые престижные награды в области циркового искусства - "Серебряного клоуна" на фестивале в Монако, гран-при фестиваля "Цирк завтрашнего дня" в Париже, "Кубок Чаплина" на международном конкурсе в Канаде, многие другие... В интервью DW артист рассказал об особенностях своей работы.

DW: Вы - представитель необычной профессии. Клоунада - это то, чем занимаются очень немногие…

Андрей Жигалов: Я стеснялся называться клоуном, потому что в России это слово, в общем-то, плохое. Скажем так: имеется в виду человек неадекватный. А потом подумал: "Нет, я клоун, потому что достоин этого звания". Мне один человек рассказывал, что клоун - это старинное английское слово, означающее двойное лицо. Вы не задумывались над тем, что человек смеется, когда узнает себя? Если ему что-то чуждо, если он этого не видел или не прочувствовал, то он не будет смеяться.

У каждого короля был шут, который имел возможность сказать ему правду, что другие не могли сделать. В этом заключается очень большая философия. И я считаю, что клоунада, лицедейство - это самая серьезная профессия. Пусть для кого-то то, что я делаю, - это чушь, но я знаю, что спасал этим людей. Люди хотели вешаться, но приходили ко мне на шоу, и жизнь давала новые краски. Поэтому я считаю, что моя работа сравнима с работой хирурга, врача.

- А что для вас самое сложное в этой профессии?

- Самое сложное - это рутина. Потому что бывают моменты, когда выходишь и делаешь просто гениальную вещь. Дальше некуда, ты уже все сделал, ты уже "спел как Паваротти". А тут второе шоу. Конечно, сложно себя настроить опять. Театральные актеры играют два спектакля в неделю. А мы должны каждый день выходить на манеж, и каждый день абсолютно новое чувство, абсолютно новый зритель. Одного ты легко схватил, потащил, и он твой. А другие сидят, и ты думаешь: "А что я вообще здесь делаю?"

- Вы выступаете по всему миру. Вам приходится менять репертуар в зависимости от страны?

- В общем и целом нет разницы. Если ты хорошо играешь, то хорошо принимают везде. Но есть нюансы. Допустим, в одном номере, когда на меня партнер наступает, начинает давить, я выкидываю белый флаг. И вот приехали мы в Швейцарию, я это делаю, а все сидят и не понимают, что такое происходит. Страна спокойная, мирная, чего ей флаги выкидывать какие-то непонятные. А так, конечно, хороший юмор понимают везде, везде хорошая реакция.

- Как вас воспринимают в обычной жизни? Ожидают, что вы должны постоянно шутить?

- Сейчас все как-то устаканилось, как говорится. Но я вспоминаю, как поступил в цирковое училище и приезжал домой в Челябинск. Там собиралась компания, и все сидели и ждали, когда я начну хохмить: "Андрюша, вы поступили в цирковое училище?" - "Да". - "На клоуна?" - "Да". - "А расскажите юмореску".

- А кто для вас главный пример в профессии?

- Чарли Чаплин. Он гений. Летом я получил гран-при ("Кубок Чаплина" на международном фестивале циркового искусства в Канаде - Ред.) из рук его сына. Это было, конечно, для меня очень лестно. Мы с ним разговаривали, и он мне рассказывал какие-то вещи, которые ему говорил его отец по поводу фильма, который, кстати, повлиял и на мою личную жизнь. Я пришел смотреть его еще в раннем детстве со своей девочкой. Я ее пригласил в кино на "Цирк", сам я этот фильм еще не видел. И я так смеялся, что у меня аж ноги подлетали, слюни, слезы! А она на меня так посмотрела… И на этом наша дружба закончилась.

Юджин Чаплин рассказывал такие интересные вещи, что для меня мир раскрылся. Фильм "Цирк" появился, как оказалось, из одного трюка, где герой стоит и балансирует с обезьянами. И я понял, что надо просто брать и делать, а не сидеть и думать.

То же "Облако-рай" (трагикомедия Николая Досталя 1990-го года, за главную роль в которой Андрей Жигалов был признан актером года - Ред.): меня пригласили на пробы, я пришел на проходную в "Мосфильм", а мне пропуск не выписали. И я думаю: вот я сейчас вернусь в общежитие, и что дальше? И я развернулся, пробежал сто метров и перепрыгнул через забор, туда, где у меня должны были быть пробы. Я их прошел, и меня взяли. А если бы я не перепрыгнул этот забор и пошел в общежитие, моя жизнь, может быть, была бы другой.