Ирина Халип, которой немецкий ПЕН-центр присудил премию имени Хермана Кестена за этот год, в белорусской журналистике давно. Начинала в молодежной газете "Чырвоная змена", публиковалась в журнале "Парус", редактировала газету "Имя", была заместителем главного редактора "Белорусской деловой газеты". Сейчас является корреспондентом российской "Новой газеты" в Минске.

В прошлом году она была осуждена на два года лишения свободы с отсрочкой выполнения приговора за участие в акции протеста после президентских выборов в Беларуси 19 декабря 2010 года. В интервью DW Халип рассказала о своем отношении к премии Кестена, о тяжелых моментах жизни и особенностях профессии журналиста в Беларуси.

DW: Как вы воспринимаете присуждение вам премии имени Хермана Кестена?

Ирина Халип: Находиться в одной компании лауреатов с Гюнтером Грассом (Günter Grass), Гарольдом Пинтером, Анной Политковской для меня большая честь. Премия дает ощущение того, что ты не остаешься один на один с этим режимом, что у тебя есть друзья, есть защита, пусть только лишь моральная. Этот очень важно, поэтому большое спасибо ПЕН-центру Германии. 

- Каково сегодня быть журналистом в Беларуси? 

- Это означает быть готовым ко всему – к аресту, пыткам, к запрету на профессию, судебным искам, к преследованию КГБ, слежке, провокациям. И при всем этом нужно ухитряться как-то выполнять свою работу.

- Что было самым сложным в вашей журналисткой карьере?

- Пережить закрытие тех газет, в которых я работала, и осознать, что путь к читателю бывает достаточно сложным. И то, что журналисты начали заниматься общественной деятельностью, выступать на митингах, это тоже попытка обратиться к читателю, когда государство не дает сделать это через СМИ.

- В каком положении сегодня находится белорусская журналистика?

- Как говорят медики, в стабильно тяжелом. Работать очень сложно. Столько классных коллег-журналистов покинули Беларусь! Но журналист вне своей страны не может чувствовать себя полноценным, потому что происходит разрыв связей и теряется понимание происходящего на родине.

Сейчас вроде развивается интернет-журналистика, но и она не является безопасным занятием. Потому что за публикации в Сети, как оказалось, тоже сажают. Журналистика не может развиваться отдельно от страны, в которой она находится. Если государство идет в тупик, то и журналистика оказывается там же.

- Какой период в вашей жизни был самым сложным?

- Период после 19 декабря 2010 года (после акции протеста против фальсификации выборов Халип вместе с мужем, экс-кандидатом в президенты Андреем Санниковым была задержана и провела несколько месяцев в СИЗО КГБ. - Ред.). Тогда было ощущение, что власть поставила перед собой цель уничтожить полностью не только мою работу, но и всю мою семью.

Самое страшное было – сидеть в тюрьме и не знать, забрали моего маленького сына в детдом или нет. Эта ситуация будет жить во мне, она останется с моей семьей, с моим сыном, который до сих пор боится, что я снова вдруг исчезну, или что за ним придут чужие люди. Это уже никуда не денется.

- О чем вы мечтаете?

- Мечтаю, чтобы ко мне по ночам перестала приходить милиция. Чтобы мой сын перестал бояться тюрьмы, потому что каждый раз он думает, что пришли нас арестовывать. Когда пятилетний ребенок боится тюрьмы и в людях в форме видит врагов, это значит, что он живет в ненормальном государстве. А я хочу, чтобы мой сын жил в нормальном государстве. Именно в этом - в Беларуси, а не в Англии, Америке, Польше или Германии. Вот об этом я мечтаю больше всего на свете.