"Для Турции дверь в ЕС теперь окончательно закрыта", - прокомментировала заместитель председателя правящего в Германии Христианско-демократического союза (ХДС) Юлия Клёкнер (Julia Klöckner) результаты референдума 16 апреля, инициированного  турецким президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом. Крайне негативно оценили исход голосования и представители других представленных в бундестаге партий ФРГ. Официальный Берлин не столь категоричен.

Немецкие политологи тем временем гадают, почему живущие в Германии турки еще активнее, чем их сограждане на родине, поддержали план Эрдогана превратить Турцию в президентскую республику с расширенными почти до авторитарных полномочиями главы государства.

"Тематическое партнерство" вместо членства в ЕС?

Официальные переговоры о вступлении Турции в Европейский Союз начались в 2005 году. Этот процесс сопровождается ежегодными перечислениями из Брюсселя в Анкару многомиллионных средств, которые, по замыслу ЕС, должны помочь стране-кандидату подтянуть до евросоюзных стандартов свои нормы в сферах демократии, прав человека, юстиции и гражданского общества. На период с 2014 до 2020 года в бюджете ЕС на эти цели запланированы 4,45 миллиарда евро.

Пустая трата денег, считают теперь многие и в Германии, и в Европарламенте. Его вице-председатель, немецкий либерал Александер Ламбсдорфф (Alexander Graf Lambsdorff) потребовал "прекратить неискренние переговоры о вступлении Турции в ЕС и начать выстраивать отношения с ней на другой основе".

Но на какой? Лидер консервативной фракции в Европарламенте, представитель баварского Христианско-социального союза, входящего в правящий в Германии блок ХДС/ХСС, Манфред Вебер (Manfred Weber) предлагает поддерживать с Турцией "тематическое партнерство", например, в борьбе с международным терроризмом или в преодолении миграционного кризиса.

Немецкие парламентарии из оппозиционных фракций предлагают и более радикальные меры: подумать об исключении Турции из НАТО, прекратить поставки в страну немецких вооружений, отозвать оттуда военнослужащих бундесвера, а натовскую базу перевести из турецкого Инджирлика на греческую часть Кипра или в Иорданию, расторгнуть заключенный Евросоюзом по инициативе Берлина миграционный пакт с Анкарой.

Смертная казнь - красная черта

Куда сдержанней реакция официального Берлина. Канцлер ФРГ Ангела Меркель (Angela Merkel) и министр иностранных дел Зигмар Габриэль (Sigmar Gabriel) в совместном заявлении признали результаты голосования, с уважением отнеслись к "праву турецких граждан принимать решения о собственном конституционном порядке" и выступили за скорейшее возобновление двустороннего германо-турецкого диалога.

Ранее и Ангела Меркель не видела для Турции перспективы присоединения к ЕС, предлагала для этой страны формулу "привилегированного партнерства". Теперь, однако, она воздерживается от требования вовсе прекратить переговоры с Анкарой о вступлении Турции в ЕС, фактически замороженные с декабря прошлого года. Тогда лидеры Евросоюза решили до поры до времени не начинать диалог с Турцией по новым главам переговорного процесса.

Наблюдатели считают, что такая позиция официального Берлина объясняется его опасением в том, что, окончательно лишившись европейской перспективы, Турция еще сильнее будет дрейфовать в сторону Москвы и вовсе откажется от ориентации на стандарты ЕС в сферах государственного права и соблюдения прав человека.

Есть, правда, и красная черта, переход которой сделает перспективу вступления Турции в Евросоюз невозможной - восстановление смертной казни. В таком случае страну исключат и из Совета Европы. Намерение восстановить смертную казнь президент Эрдоган подтвердил в день референдума.

Немецкие турки и Эрдоган

Кроме дискуссии о будущих отношениях ФРГ и ЕС с Турцией в немецких СМИ активно обсуждаются итоги голосования в референдуме живущих в Германии турок. Всего их - около трех миллионов, турецкое гражданство, а с ним и право голосовать имеют 1,4 миллиона.

Многие недоумевают, почему Эрдоган добился в Германии большего успеха, чем в самой Турции. Там его реформы, по официальным данным, поддержали 51,4 процента избирателей, в ФРГ - 63,07 процента, то есть, почти две трети. Во многих комментариях звучит упрек в адрес немецких турок. Мол, сами пользуются всеми благами либерального правового государства, демократическими правами, а своим согражданам в Турции в этом отказывают, голосуют за авторитарного политика.

Встревожен и председатель Турецкой общины в Германии Гёкай Софуоглу (Gökay Sofouglu). Он обеспокоен тем, что представители второго и даже третьего поколения бывших турецких гастарбайтеров, живущие сейчас в Германии, "делают выбор в пользу системы, топчущей ногами все демократические права".

Не надо паниковать?

Политолог Сергей Лагодинский (Sergey Lagodinsky) из близкого к партии "зеленых" фонда имени Генриха Бёлля предлагает не торопиться с выводами. Он обращает  внимание на то обстоятельство, что явка избирателей в Турции составила, по официальным данным, более 85 процентов, а в Германии - менее половины этой цифры. "Это значит, - пояснил Лагодинский в интервью DW, - что реально поддержали план Эрдогана только 31 процент имеющих право голоса турок в Германии или 15 процентов всех жителей страны турецкого происхождения".

Президент Турции, по словам Лагодинского, не смог достучаться до половины своих избирателей в ФРГ. Они, хотя и имеют турецкие паспорта, но живут, как выразился политолог, немецкой жизнью: "Смотрят по телевизору скучные пасхальные передачи, гуляют по дождливым немецким паркам, украшают цветами балконы или копаются в земле на нормированных с немецкой педантичностью садовых участках".

Лагодинский считает несправедливым упрекать этих хорошо интегрированных людей в антидемократических настроениях на том основании, что "они вместо того, чтобы ринуться в консульства и голосовать за демократию, предпочли жить своими немецкими буднями".

Есть и другие мнения. Так, некоторые немецкие политики указывают на финансовую поддержку, которую оказывает Анкара мечетям, а также турецким культурным, просветительским и молодежным организациям в Германии. Это, по мнению критиков, укрепляет влияние Эрдогана на турок в ФРГ. Выход видится в том, чтобы увеличить помощь таким учреждениям из немецких источников.
Смотрите также: