Почти шестьдесят лет назад в рамках "Фестиваля новой музыки" ("Neuen Musikfest 1953"), организованного гамбургской радиостанцией NDR, прозвучали четыре электронные композиции, записанные в Кельне Робертом Байером (Robert Bayer) и Хербертом Аймертом (Нerbert Eimert). Этот момент можно считать днем рождения электронной музыки. Она делала только свои первые шаги, и о завершенных опусах пока речи не шло, композиции назывались "звуковыми штудиями" (Klangstudien). Последовательное развитие авангарда продолжалось до конца 60-х, и хотя ситуация сегодняшнего дня сильно отличается от того, что происходило сорок лет назад, можно говорить о преемственности и о продолжении однажды возникшего импульса. Для кельнского авангарда была характерна, с одной стороны, страсть к экспериментированию с разнообразным акустическим материалом, использование новых техник и разнохарактерных окрасок звука (Klangfarben), и, с другой стороны, тяга к подведению сложного теоретического обоснования под это экспериментирования. Многочисленные тексты Карлхайнца Штокхаузена (Karlheinz Stockhausen) и Маурисио Кагеля (Mauricio Kagel) являются лучшим тому примером.

Сегодняшний день

Сегодня в экспериментальной музыке Кельна подобных фигур мирового масштаба нет, нет и утопически-революционного драйва обновления жизни, культуры и человека посредством обновления музыкальных тонов. Есть обширная сеть композиторов, импровизаторов, продюсеров, саунд-художников. Спектр производимой музыки крайне широк - от радиотеатра до инсталляций в гулких залах, спрятанных внутри мостов через Рейн. Сборник "Шум Кёльна 1" ("Noise Of Cologne 1"), выпущенный по инициативе городского отдела культуры, представляет семнадцать электронных миниатюр.

Их отобрал Франк Доммерт (Frank Dommert), хозяин лейбла Sonig и один энтузиастов и знатоков кельнской музыки. Единица в названии сборника говорит о том, что запланирована серия компакт-дисков.

Название "Шум Кельна" очевидным образом противопоставлено известному "саунду Кельна" (Sound Of Cologne). Саундом Кельна в конце 90-х называли расцветшее здесь минимал-техно и его ближайших родственников, попутчиков и единомышленников. "Саунд Кельна" - это клубная музыка, шум - неклубная. Есть, правда, одно "но": слово "нойз" является самостоятельным музыкальным термином, в виду обычно имеется гиперагрессивное и сверхгромкое грохотание, лязганье и жужжание на грани выносимого для человека. Ничего подобного на сборнике "Шум Кельна 1" нет. Звучат весьма разнообразные, аккуратно выстроенные композиции из звуков естественного происхождения и, конечно, синтетических. В буклете подробно описаны каждая композиция и цели ее создателя. Видно, что за многими опусами стоят сложные технические и композиционные соображения. И в этом позволительно усматривать продолжение традиции кельнского экспериментирования.

Хор и железная дорога

Харальд Мюнц (Harald Muenz)запустил в обратную сторону "Болеро" Равеля. Философ Теодор Адорно (Theodor Adorno) настаивал, что этот опус станет иконой авангарда, но авангардисты относились к нему с иронией. Мюнц помог Равелю занять место среди авангардистов: "Болеро" зазвучало тревожно и непонятно. Как и в оригинале, темп музыки повышается к ее концу.

Франк Баркнехт (Frank Barknecht) создал виртуальный компьютерный инструмент, в котором две пространственные структуры из 125 точек каждая сливаются и меняют свою форму под действием законов механики Ньютона. Композитор в реальном времени управляет этим процессом, работая с его графическим представлением, то есть с картинкой на экране компьютера. Звучит его "Красота" ("Beauty", так называется опус) как последовательность электронных нот, снабженных эхом.

Дуэт импровизаторов Томаса Лена (Thomas Lehn) и Маркуса Шмиклера (Marcus Schmickler) работает с двумя синтезаторами - аналоговым и цифровым. По саунду результат их усилий ближе всего к нойзу, это энергичные и перекошенные всполохи резких иррациональных звуков, гула и воя. Все сделано, разумеется, весьма виртуозно и технично.

Бернд Хэрпфер (Bernd Härpfer) выстроил причудливо разветвленную конструкцию из голосов шести дикторов, которые на шести языках произносят отдельные буквы, складывающиеся в несколько фраз. Звуки человеческих голосов сжаты, растянуты, они то солируют, то сливаются в хор. Такого рода многократные переделки и перестановки акустического материала были характерны для авангарда 50-х и 60-х годов.

Карстен Шульц и Феликс Рандомиц (C-Schulz & F.X.Randomiz) записали звуки железной дороги, начав с Кельна и кончив Мурманском. Это и звуки проносящегося состава, и гул рельсов, и эхо, разносящееся под мостами, и шум моторов и двигателей. У каждого состава, разумеется свой звук. Железнодорожные звуки осторожно наложены друг на друга, добавлено и немного электроники, вообще говоря, малозаметной.

Автор: Андрей Горохов
Редактор: Ефим Шуман