Сотрудничество Москвы и Бишкека в военной и энергетической сферах - главные темы визита в Киргизию в четверг, 20 сентября, президента России Владимира Путина. За несколько дней до этого события подписание соглашений между двумя странами о строительстве Верхне-Нарынского каскада гидроэлектростанций и Камбаратинской ГЭС формально одобрил российский премьер Дмитрий Медведев. Этот проект критикуют и в Астане, и в Ташкенте.

Более того, жестким противником возведения крупных ГЭС в верховьях Сырдарьи и Амударьи является президент Узбекистана Ислам Каримов. Помимо Камбаратинской ГЭС речь идет и о строительстве Рогунской гидроэлектростанции в Таджикистане. Каримов опасается, что реализация мегапроектов усугубит дефицит водных ресурсов в Центральной Азии, а это чревато обострением отношений в регионе вплоть до военных конфликтов.

"Велико-узбекская" и казахстанская модели

"Каримов старается реализовать "велико-узбекскую модель" государства. Причем делает это не по "мягкому" казахстанскому сценарию, то есть обретению экономического лидерства и трансформации экономического веса в вес политический. Каримов понимает: собственных сил, чтобы реализовать модель региональной гегемонии, ему не хватит. Чтобы этого добиться, надо не давать поднять голову соседям", - заявил в интервью DW аналитик российского Института стран СНГ Андрей Грозин. Но если у соседних стран появится в руках вентиль, регулирующий за счет управления водостоком благополучие агросектора Узбекистана, то Каримову, пояснил эксперт, не удастся осуществить свои планы.

Россия первой из геополитических игроков в регионе и его кредиторов пошла на строительство крупной ГЭС, являющейся предметом спора между странами, расположенными в верховьях и в низовьях крупнейших рек Центральной Азии. "Ни США, ни тем более европейцы не рисковали этого делать. Китай пока работает в Таджикистане и в Киргизии над малыми ГЭС", - констатирует Андрей Грозин. По его мнению, Пекин либо сознательно отдает крупные проекты на откуп России, либо не видит экономического смысла участвовать в осуществлении столь затратных планов.

Камбарата не в фокусе ЕС

Что касается Евросоюза, то, по словам немецкого эксперта Михаэля Лаубша (Michael Laubsch), европейцев в Центральной Азии в первую очередь интересует ситуация в Афганистане в связи с запланированным выводом войск из этой страны. Российско-киргизские соглашения в энергетической сфере не привлекли особого внимания Брюсселя. Хотя, как отметил Лаубш, в Евросоюзе знают о спорах между странами региона вокруг масштабных гидропроектов.

Андрей Грозин считает, что многое зависит от того, как Россия будет реализовывать проект возведения Камбараты: "Если действительно в Москве на него дадут деньги, если оттуда в Киргизию пойдут технологии и дело дойдет до строительства, тогда, наверное, можно будет ожидать более активного участия США, ЕС и Китая". Эксперт допускает, что на стадии технической реализации нынешних планов россияне могут несколько уменьшить их реальные параметры.

Геополитика и экономика

Экономическая отдача от крупных гидроэнергетических проектов - дело не близкой перспективы, а затраты велики. Москва намерена принять участие в масштабных проектах по поставкам электроэнергии из Центральной Азии через Афганистан в Пакистан и, возможно, в Индию. Камбарата могла бы быть интегрирована в эти планы, подчеркивает Андрей Грозин. Михаэль Лаубш видит в решении Москвы прежде всего геополитические мотивы. Связаны они с выходом Узбекистана из Организации Договора коллективной безопасности (ОДКБ) и разворотом Ташкента в сторону США.

Москва нашла возможность продемонстрировать свое влияние в регионе, убежден немецкий эксперт. "Но нельзя сбрасывать со счетов, что не только Узбекистан, но и Казахстан видят в этих проектах угрозу для себя. Поэтому, когда Каримов был в Астане, не только он, но и Назарбаев использовали риторику о сохранении стабильности в качестве противовеса планам строительства больших ГЭС", - сказал Лаубш в интервью DW.

По мнению Андрея Грозина, Камбаратинская ГЭС в меньшей степени раздражает Ташкент, чем Рогунская. "Теоретически Камбарата вызовет большее недовольство в Астане, чем в Ташкенте. Но и та, и другая сторона решение Москвы воспринимает как прецедент. Поэтому Узбекистан и Киргизия могут постараться заблокировать строительство Камбараты лишь для того, чтобы не создавать прецедента для Рогуна", - предположил российский аналитик.

Кто первый встал, того и тапки

Михаэль Лаубш считает, что Астана и Ташкент для достижения цели могут забыть о взаимных обидах и пойти на сближение. Этому объективно способствуют два фактора: общность взглядов на проблему водопользования и проблема исламистов, возвращающихся из Афганистана. Казахстан сохраняет хорошие отношения с Россией, а потому Астана подходит для Ташкента на роль посредника, представляющего в Москве не только свои, но и узбекские интересы.

Несколько иначе видит ситуацию Андрей Грозин: "Не следует ожидать создания мощного антигидроэнергетического альянса между Ташкентом и Астаной. Такой тактический союз будет подтачиваться взаимным недоверием. Все-таки за Астаной маячит Москва. Что касается Ташкента, то сейчас принято говорить, что там усилились американские позиции, хотя не все так однозначно".

Неоднозначно могут расценить решение России и в Душанбе. "С одной стороны, там сочтут, что если для Москвы проект Камбараты будет успешным, то она найдет деньги и на Рогун. Но, с другой стороны, возникает вопрос, нужны ли две такие большие ГЭС на один регион? Может статься, что Киргизия успеет построить ГЭС, а Таджикистан - уже нет. Тут кто первым встал, того и тапки", - заключает Андрей Грозин.