В 2008 году Андрей Кременчук стал победителем конкурса начинающих фотографов Германии. Его работы, посвященные российской деревне, отличались высоким эмоциональным накалом и драматизмом. Рецензенты сразу провели аналогии с трагизмом Достоевского и горьковской болью за обитателей "дна". Цикл вышел в виде альбома под названием "No direction Home" ("Возле дома твоего") в издательстве "Kehrer". Книга была признана лучшим немецким фотоальбомом 2010 года.

Затем вышла еще одна книга фотографий Кременчука "Come bury me" - "Приходите меня хоронить". Действие происходит в полуразрушенном старом доме в одном из российских городов, где нашли приют детдомовцы и бездомны. Зимой 2006 года фотограф случайно стал свидетелем полной радостей и горя жизни этого странного "общежития". Вернувшись через год, Андрей Кременчук узнал, что дом сгорел. Сегодня на его месте стоит особняк.
"Приходите меня хоронить", - сказала на прощанье фотографу одна из обитательниц дома.
Ее слова стали названием альбома, посвященного памяти этих людей.

Андрей Кременчук: Я уже около 15 лет живу в Германии и в какой-то момент осознал, что когда я приезжаю на родину, то поводом являются не праздники, не дни рождения, а почти всегда прощание: с дедушкой, с близкими друзьями, с местами, где я родился, но которые выглядят сегодня совершенно иначе. Эта книга – выражение горечи от умирания на демографическом и культурном уровне и попытка сохранить и закрепить для самого себя и для моих будущих детей то, что мне было дорого.

Deutsche Welle: Вы приехали в Германию уже взрослым человеком. Почему вы решили учиться фотографии и почему именно в Германии?

- Я поступал на факультет иконописи духовной академии в Троице-Сергиевой лавре, но не поступил: не хватило богословских знаний. Я очень переживал. Это были тяжелые 90-ые годы, когда страна делилась на два лагеря: либо ты занимаешься бизнесом, либо ты никто. Поездка на учебу в Германию стала для меня отчаянной попыткой найти себя. Я поступил на факультет иллюстрации и коммуникативного дизайна Гамбургской высшей школы прикладного искусства. Я попал к замечательному профессору – Уте Малер (Ute Mahler). Именно она дала мне почувствовать вкус к фотографии и понять, что именно с помощью фотографии я могу выразить то, что хочу выразить.

- Часто приходится слышать о "немецкой школе фотографии". Что это такое?

- На самом деле, в Германии существует несколько центров обучения фотографическому искусству и несколько принципиально разных подходов к самой фотографии. Скажем, в Гамбурге, где учился я, ключевым является принцип "фотографируй не как фотограф – фотографируй как человек". Эта традиция идет от Арно Фишера (Arno Fischer). В Лейпциге существует другой, более академический подход к фотографии. В Дюссельдорфе - третий. Говоря о "дюссельдорфской школе", мы говорим, прежде всего, о Бернде и Хилле Бехерах (Bernd, Hilla Becher) и их учениках. Их подход заключается в том, чтобы понять суть какого-то явления путем выявления его типологии. Например, снимается масса каких-нибудь водонапорных башен: постороннему это может показаться формализмом. А для самого автора это попытка погружения в материю.

- Что определяет значимость той или иной школы?

- Все зависит от определенных людей. В моем случае это были Утта Малери и Винсент Кольбехер (Vincent Kohlbercher). Их традиция идет от Арно Фишера, которая, в свою очередь, базируется на американской фотографии. Сейчас много учеников именно этих профессоров берут разные призы в области фотографии. Но не знаю, можно ли тут говорить о школе. С другой стороны, Андреас Гурски (Andreas Gursky) рассказывал, что и у Бехеров не было школы как таковой, просто были сильные, харизматичные личности с определенным взгляд на вещи и на фотографию, а также на то, как следует добиваться определенных художественных целей.

- Андрей, я вас не удивлю, должно быть, сказав, что наиболее известный в Германии фотограф из России – это Борис Михайлов. За ним следуете вы и другие фотографы вашего направления – например, Александр Чекменев (его альбом также скоро выходит в издательстве Kehrer). Если формально обратиться к творчеству этих фотографов, то центральная тема – боль. В то же время кто-то считает зазорным, что наиболее востребованными на Западе "образами России" являются фотографии бомжей, алкоголиков или шахтеров на нелегальных шахтах-"копанках"…

- Интересный вопрос. Борис Михайлов рассказывал мне, что в его первый год в Германии на его книгу "История болезни" не было ни одного положительного отзыва. И первым, кто положительно написал о его работах, была газета бездомных, которая распространяется в Берлине. После этого постепенно начался процесс признания. Но фотографы – это же художники. Художники занимаются тем, что их больше всего волнует, что у них "болит". Неинтересно заниматься банальными вещами. Интересны вопросы жизни и смерти, вечного бытия. И я, и Саша Чекменев хотели бы, живя в России или Украине, жить в совсем других государствах, чем те, какими Россия и Украина сегодня являются. Горечь наших героев – это и наша горечь. Мы сами - такие же бездомные и неприкаянные. И эта горечь переполняет нас.

- Над чем вы сейчас работаете?

- Мой следующий проект – книга о Чернобыле. Изначально тема мне не была близка. Меня отправили снимать для журнала Stern в Белоруссию, темой была белорусская кухня. Но отправленный со мной корреспондент обязательно хотел поехать в Чернобыль, и я был вынужден поехать вместе с ним. Уже вернувшись домой в Лейпциг, я стал рассматривать получившиеся кадры и мир, который в них "проявился", меня поразил. Это оказалось именно то, что я ищу. В детстве я читал очень много сказок и до сих пор их собираю. И в этих фотографиях было что-то от того мира, который мне нравился в русских народных сказках. Это удивительные территории, околдованные драконом, одинокие и совершенно неповторимые люди, которые живут в тех местах. Все это запечатлелось во мне в детстве, в глубинах подсознания. Именно этот мир я там нашел и пытаюсь его воспроизвести…

Беседовала Анастасия Рахманова
Редактор: Ефим Шуман