Константин Эггерт специально для DW вспоминает августовский путч 1991 года и размышляет, почему боровшиеся тогда за свободу и демократию идеалисты сегодня чувствуют себя проигравшими.
Реклама
Коммунистический режим укатил в историю на бронетранспортерах, оставив за собой запах солярки. 21 августа 1991 года мы стояли на Манежной площади с моей подругой Катей и наблюдали, как последние военные покидают центр Москвы.
"Вы только в народ не стреляйте!"
Всего за два дня до этого меня разбудил утром звонок университетского друга Алексея: "Петрович, просыпайся! В стране переворот!". Я поймал такси и по пути в редакцию газеты "Куранты", где работал, прикрепил к воротнику куртки маленький значок в виде российского триколора - чтобы самому себе доказать, что я не боюсь.
Но страх и ощущение, что все пропало, были в первый день путча очень сильными. Я, как и многие, топил эти эмоции в работе. Нашу типографию закрыли путчисты из ГКЧП, хотя саму газету не тронули. Мы вынуждены были печатать ее на ксероксе, а потом сами раздавали ее солдатам, которые сидели на броне своей техники на соседних перекрестках. Они охотно ее брали. "Вы только в народ не стреляйте!" - просили мы их. Помню, как один лейтенант сказал мне: "Не волнуйтесь, точно не будем". И это уже вселяло надежду.
И вот теперь мы с Катей стоим на Манежной и готовы расплакаться от счастья. От того времени сохранилось почти нереальное ощущение внезапно распахнувшейся двери в будущее, причем такое будущее, которое никому еще за несколько дней до того и присниться не могло. Мы впервые ощутили себя гражданами свободной страны. И, что важно, эту свободу мы добыли сами.
Украденная страна?
Сейчас я понимаю, что так чувствовали себя прежде всего жители столицы и Санкт-Петербурга. Россия по большей части так и не поняла, что произошло. Она спохватилась значительно позже и прокляла нас. Сколько раз за эти годы мне приходилось слышать от людей в разных городах России: "Вы украли у нас страну!".
Их можно понять. Преображенская революция, как некоторые до сих пор ее называют (19 августа празднуется церковью как праздник Преображения Господня) была финальным актом драмы, главные роли в которой играли москвичи, петербуржцы, жители Балтии, кавказских республик Союза и западной Украины.
Остальные граждане СССР наблюдали, как мы совместными усилиями добивались честных выборов депутатов, отмены шестой статьи конституции, санкционировавшей всевластие КПСС, принятия закона о средствах массовой информации. В конце концов, мы и вышли на улицы в августе 1991 года, чтобы не дать путчистам повернуть время вспять. Я не хочу сказать, что остальная страна состояла сплошь из реакционеров или равнодушных. Но великая антикоммунистическая революция 1991 года стала кульминацией усилий совсем немногих.
В тоске по империи
Это и есть главная причина ее поражения. Меньшинство хотело свободы и демократии. Их до сих пор желают, по разным данным разных опросов, от 10 до 15 процентов населения. Большинство же мечтало о заполненных полках магазинов, американских боевиках и развлекательных шоу на ТВ - и чтобы без партсобраний.
Его трудно винить. 74 года коммунистического террора разной степени интенсивности повлияли на нас настолько сильно, что, как я сейчас понимаю, демократическое движение в России моей молодости было практически обречено на поражение. Да, Ельцин не провел реформу армии и спецслужб и не хотел люстрации - но некоторые другие посткоммунистические страны обошлись без них. Да, приватизация была несправедливой - но других в природе не существует. Да, Запад поддерживал в России нравившихся ему политиков, а не создание институтов - но что по-настоящему могли тогда сделать США и Западная Европа?
Все эти причины вторичны. Первична - неизжитая тоска по империи, принадлежность к которой компенсировала убогость советской жизни. Нынешняя власть это прекрасно понимает, потому что сама испытывает такие же чувства. А еще интенсивно культивируемый государственной пропагандой цинизм - циник не верит в возможность изменить мир к лучшему, и тем власти очень удобен. Ну, и генетический советский страх перед возможными репрессиями - куда же без него? Эпоху не обманешь. Сегодняшние заоблачные рейтинги президента и общее согласие людей с внешне- и внутриполитическим курсом Кремля значат лишь одно: нынешние руководители выражают настоящее мнение россиян. А мы, постаревшие и все более малочисленные участники "Преображенской революции", - нет. Возможно, пока нет.
Память о будущем
Ведь любые масштабные перемены в жизни народов - всегда результат действий меньшинства, поймавшего ветер истории. Очень хочется думать, что, на самом деле, мы четверть века назад опередили время. Кто станет следующим, кому удастся "почувствовать момент"? Новые "левые"? Националисты? Левые, которые вдобавок еще и националисты? Вообще какие-нибудь "приморские партизаны"? Не исключено. Или все же страна проснется к нормальной, свободной и мирной жизни? Поверить в это трудно, но не верить - невозможно.
Перемены грядут довольно скоро. Но никто не может знать, какими они будут. Что остается нам? Только одно: не забывать, частью чего мы были и не поддаваться цинизму. Те, кто дышал воздухом 1991-го - хранители воспоминаний о времени, когда слова "свобода" и "демократия" не были пустым звуком. Я живу надеждой, что эта память рано или поздно кому-то пригодится.
Автор: Константин Эггерт - российский журналист, ведущий программ телеканала "Дождь". Автор еженедельной колонки на DW. Константин Эггерт в Facebook: Konstantin von Eggert
Смотрите также:
Деловые 1990-е: мировой бизнес приходит в Россию
Чем были для России 1990-е годы? В экономике - эпохой закладывания основ сегодняшнего благосостояния. Начав рыночные реформы, страна широко распахнула окно в мир.
Фото: picture-alliance/dpa
Первое знакомство с западным образом жизни
Чем были для России 1990-е годы? В экономике - эпохой закладывания основ сегодняшнего благосостояния. Начав рыночные реформы, страна широко распахнула окно в мир. Одним из символов десятилетия можно считать открытие 31 января 1990 года на Пушкинской площади в Москве первого ресторана McDonald's. Для большинства тогда еще советских людей то было первое знакомство с западным образом жизни.
Фото: picture-alliance/dpa
Иметь валюту больше не преступление
Другой символ эпохи - повсеместное появление пунктов обмена валют. В стране Ленина покупка-продажа американских долларов и немецких марок считалась уголовно наказуемым деянием. В избавляющейся от советского наследия России к новой свободе привыкли очень быстро. Именно благодаря обменникам многие россияне уберегли свои деньги от гиперинфляции и смогли начать собственный бизнес.
Фото: picture-alliance/dpa
Пятизвездочный стандарт качества
Неназойливый сервис советских гостиниц был легендарным. Новая эра в истории московского гостиничного бизнеса началась 17 октября 1992 года: в реконструированном австрийцами здании конца 19 века напротив Кремля распахнул двери пятизвездочный отель "Балчуг-Кемпински". Вскоре вслед за немецко-швейцарской компанией Kempinski в Россию пришли другие ведущие международные гостиничные сети.
Фото: picture-alliance/dpa/J. Lübke
Стройматериалы для строящейся России
В 90-е годы Россия начала бурно строиться и перестраиваться – в переносном и буквальном смыслах. Увидев это, немецкий предприниматель Николаус Кнауф уже в 1993 году вложил первые миллионы в производство стройматериалов для российского рынка. Сегодня у группы Knauf имеются 11 заводов на территории России от Санкт-Петербурга до Бурятии, в том числе - в подмосковном Красногорске.
Фото: picture-alliance/dpa/Belousov
Президентская чета раскручивает бренд
Безалкогольные напитки Coca-Cola появились в продаже еще в советские времена, но широкомасштабная инвестиционная деятельность американской корпорации началась в России лишь в 1990-е годы. 11 мая 1995 года раскрутке бренда вместе с главой российского представительства компании решили посодействовать приехавшие в Москву президент США Билл Клинтон и его жена Хиллари.
Фото: picture-alliance/dpa/Kadobneov
Космическая реклама
Эффектным маркетингом на перспективном российском рынке занималась и компания PepsiCo, еще в 1974 году открывшая завод в Новороссийске. 25 апреля 1996 года космонавты Юрий Усачев и Юрий Онуфриенко с борта орбитальной станции "Мир" рекламировали новый корпоративный дизайн американского гиганта. В 1997-1999 годах он построил предприятия в Самаре, Екатеринбурге и Санкт-Петербурге.
Фото: picture-alliance/dpa
Россияне пересаживаются на "Боинги"
В 90-е годы россияне начали активно ездить по миру – и весьма быстро привыкли к европейским "Аэробусам" и американским "Боингам", которые начали вытеснять устаревшие, менее надежные и комфортные советские пассажирские самолеты. Созданная в начале 90-х годов частная российская авиакомпания "Трансаэро" первые собственные среднемагистральные лайнеры Boeing 737 приобрела в 1993 году.
Фото: picture-alliance/CTK Photo/R. Kalousek
Предвестник бума в автопроме
Тем временем на российских дорогах иномарки быстро вытесняли модели советских времен. 19 декабря 1996 года российский премьер Виктор Черномырдин сел на автомобильном заводе в Елабуге за руль первого собранного там "Шевроле Блейзер" американской компании General Motors. Так начинался бум, который спустя несколько лет привел к открытию в России заводов ведущих автостроителей планеты.
Фото: picture-alliance/dpa
Спонсор для первой суперзвезды
В середине 90-х появилась первая российская спортивно-гламурная суперзвезда мировой величины - теннисистка Анна Курникова. В 1997 году одним из ее двух главных спонсоров стала компания Adidas. Тогда же немецкий производитель спортивной одежды, обуви и инвентаря начал целенаправленную экспансию в России: в разных частях страны стали открываться его фирменные магазины.
Фото: picture-alliance/dpa/G. Wood
Скандинавские секреты вкуса и успеха
Пиво "Балтика №7. Экспортное" появилось в 1994 году, два года спустя после того, как пивоваренный завод "Балтика" в Санкт-Петербурге перешел под контроль скандинавского холдинга Baltic Beverages Holding. Сегодня компания принадлежит датской Carlsberg Group, вот уже почти два десятилетия уверенно лидирует на рынке России и экспортирует российское пиво в 75 стран мира.
Фото: picture-alliance/dpa/B. Babanov
Кожаные штаны вместо кожаной кепки
В 90-е годы Россия переживала пивной бум: российские и иностранные инвесторы открывали заводы по всей стране, и их низкоградусная продукция успешно теснила традиционную водку. 17 июля 1999 года Юрий Лужков открыл в Лужниках первый Большой московский фестиваль пива. По этому случаю мэр Москвы сменил свою традиционную кожаную кепку на традиционные кожаные штаны гостей из Баварии.
Фото: picture-alliance/dpa/S. Chirikov
Пришло время йогуртов
В 90-е годы в меню россиян прочно вошли йогурты. В 1992 году в Москве на Тверской улице открылся единственный в мире фирменный магазин компании Danone, где продавалась продукция, привезенная из Европы. Но уже три года спустя французы начали выпускать йогурты в России, а после девальвации рубля в 1998 году решили построить в Чеховском районе Подмосковья свой самый мощный в мире завод.
Фото: picture-alliance/ITAR-TASS/M. Shemetov
От растворимого кофе до детского питания
Швейцарскую компанию Nestle знали еще в царской России. В 1990-е годы она заполнила полки супермаркетов растворимым кофе, кондитерскими изделиями, детским питанием, кормами для домашних животных. Сегодня крупнейшему в мире производителю продуктов питания принадлежат в России 11 предприятий, в том числе приобретенная в 1995 году самарская шоколадная фабрика с брендом "Россия" – щедрая душа".
Фото: picture-alliance/dpa
Шоколадный король приехал в Покров
Такого в многовековой истории города Покрова Владимирской области еще не было! 15 июля 1997 года сюда приехал немецкий "шоколадный король", владелец фирмы Stollwerck Ханс Имхофф, чтобы вместе с министрами иностранных дел России и Германии, Евгением Примаковым и Клаусом Кинкелем, торжественно открыть кондитерскую фабрику. Сегодня она принадлежит американской корпорации Kraft Foods.
Фото: picture-alliance/dpa/U. Rademacher
Новая очередь десять лет спустя
Зимой 1990 года очередь перед рестораном McDonald's стала символом эпохи. Десять лет спустя, 22 марта 2000 года, москвичи вновь часами стояли на снегу, чтобы на сей раз попасть в первый российский гипермаркет товаров для дома и офиса шведской фирмы Ikea. Эта очередь была уже предвестником другой эпохи: в России начиналось десятилетие потребительского бума и быстрого роста благосостояния.